Три лепестка королевской лилии. Василиса Волкова

знатных семейств… но сами понимаете, я редко живу во дворце в Париже, проводя почти все время в военных походах. А королевы во Франции не было давно, поэтому мой двор не отличается ни утонченностью, ни изысканностью. Нынешние дамы – дочери местной реймской знати. Их подбором занимался граф Рауль и Бодуэн.

      – Ну вы же не могли быть всюду одновременно. – проникновенно кивнула девушка. – Вы же живой человек, хоть и король. За всем уследить невозможно. А я буду рада разделить с вами бремя и тяготы власти. Разумеется, если вы сами этого захотите.

      – Анна, вы очень странная женщина. Не похожая ни на кого, кого бы я знал раньше. – внезапно он отставил бокал и полными хмеля глазами уставился на нее, поглаживая черную бороду. – В вас говорит мужской ум, столь не свойственный девицам. И в то же время, вы настолько невинны, юны и свежи, сколь и прекрасны.

      – Благодарю, вас, ваше Величество, но я не стою таких комплиментов. – за пунцовела Анна и опустила глаза, как ее учили в детстве, стараясь понравится ему еще больше, и демонстрируя женскую покорность и смирение. Но внезапно на нее нахлынули совершенно новые мало знакомые чувства, от которых ей стало дурно. От чего-то к горлу подкатила тошнота, а в сердце затрепетало от непонятного страха и все тело пронзило отвращение к королю. Она боялась поднять глаза, опасаясь, чтобы Генрих не понял ее чувств, и все усилия направленные на его очарования не пошли на прахом. Поэтому она решила закончить их трапезу на столько позитивной ноте и побыстрее оказаться за пределами его пронзительного взгляда.

      – Ваше величество, как ни приятно мне ваше общество, как ни рада я разделить с вами ужин, но прошу разрешения покинуть вас и вернуться в свои покои. Час уже поздний, а последние мои дни наполнены приготовлениями к свадьбе. Мне надо немного отдохнуть, иначе вы поведете к алтарю бледную как луна куклу с синяками под глазами.

      – Уверен, Анна, это не испортит вашей красоты. – ответил король. Анна, уже поднимавшаяся из-за стола, вернулась на место. Король ее не отпускал, а значит надо дальше играть свою роль очарованной юной девицы и демонстрировать свое расположение к нему.

      – Мы с вами не говорили еще о коронации. Ваш отец отдельно настаивал в письме на этом условии. – пояснил он, продолжая буравить ее орлиным взором, от которого Анне каждый раз было не по себе. И в этот раз, она старалась не поднимать глаз, чтобы ее чувства улеглись, и остались только в ее памяти.

      – Великий князь, оговаривал пункт этого договора отдельно с преподобными отцами. Они сказали, что это возможно.

      – Кстати о епископах, раз вы их помянули. – король залпом осушил кубок, услужливый Шарль снова его наполнил, хотя Анна видела, что Генрих уже изрядно пьян. – Похоже вы слишком близко сошлись с епископом Готье.

      – Это достойный и ученый человек, ваше величество. Он учил меня в дороге французскому языку, особенностям и обычаям вашей страны. Кроме того, его мудрость и благочестие..

      – Сколько хвалебных слов! – хохотнул Генрих и неожиданно рыгнул в голос