Технологическая революция. Денис Землянин

в неисправном самолёте, в реальности и в одиночку.

      Лайнер, как неподатливый, необъезженный жеребец, почувствовавший силу натягивающей узды, начал нехотя, медленно выравниваться. Кирилл отметил для себя, что управление самолётом сильно отличается от управления военным АН-24. Ещё несколько секунд он осваивался с системой управления, и тут увидел в воздухе по обоим бортам истребители F-16 греческих военно-воздушных сил.

      « – Рейс 522, ответьте… Рейс 522…»

      Непрерывно лилась в наушниках поочерёдно греческая и английская речь. Военные пытались связаться с терпящим бедствие боингом.

      Значит, о проблеме известно.

      – Мэйдэй, Мэйдэй, Мэйдэй. Рейс 522 авиалиний Гелиос Эйрвейз Афины. Салон разгерметизирован, требуется ближайшая посадочная полоса.

      Кирилл ещё трижды повторил сообщение, пока понял, что обратная связь отсутствует.

      « – Рейс 522, ответьте… Рейс 522…»

      Слившись с гигантской железной птицей, он кружит над ландшафтом, без связи с землёй и рехнувшейся приборной панелью.

      Холод даже сквозь плед медленно сковывал его. Не было карты маршрута. Приборы, покрытые пушистым инеем, барахлили. Впереди виднелись горы, лесополосы и редкие равнины, места на которых для посадки боинга катастрофически не хватало. Знак на табло: «отключение левого двигателя».

      Сильно чихнув и выпустив мгновенно растаявшее черное облачко, левая, висевшая под крылом турбина замерла. Кислород перестал поступать, лёгкие сдавило. Он чувствовал, как всё его тело немеет и отказывается слушаться.

      Впереди, перед горой, он увидел ровное поле. Окостеневшими пальцами Кирилл из последних сил понизил мощность единственного двигателя, выровнял самолёт относительно горизонта, выпустил шасси, выдвинул закрылки и приготовился к посадке.

      Чувства притупились и ядовитый туман окутал его. Единственный пилот пассажирского боинга потерял сознание.

      7

      «…Обжигающее пламя, чёрный густой дым, страх и беспомощность. Девочка задыхается. Там, за зарослями пылающего кустарника, кто-то зовёт её. Она бежит навстречу. Бежит долго, но приблизиться никак не может. Она старается изо всех сил, но движения ее скованны и медлительны. Огонь крадётся всё ближе, и вот усилия её вознаграждены, Ира почти на месте. Какие-то несколько метров отделяют её от сидящего на траве мальчика с потерянным, безразличным взглядом. Ей очень хочется его спасти, ей ничего не стоит схватить его за рукав и вытянуть из пекла.

      Вот она рядом, ещё пару метров – и он спасён. Невидимые силы не подпускают её к нему, уберегая от гибели. Опаляемая жаром, она изо всех сил кричит:

      – Держииись!!!

      Но уже поздно. Языки пламени ненасытно пожирают незнакомца. Взгляд его устремлён в бесконечность, кожа плавится, тело падает и, превратившись в тёмно-серое пятно, растворяется».

      Маленькая Иришка кричит, просыпается и, обхватив голову руками, долго смотрит в угол комнаты, тряся