Название | Собрание сочинений. Том 2. Проза |
---|---|
Автор произведения | Илья Кормильцев |
Жанр | Драматургия |
Серия | |
Издательство | Драматургия |
Год выпуска | 1974 |
isbn | 978-5-7584-0163-7 |
Нельзя сказать, чтобы я не был рад, но радость мою омрачал ряд невзгод и лишений, которые мне, лишенному конечностей, предстояло испытать. Ясность рассудка, свойственная головам, потерявшим туловище, не позволяла питать иллюзий на этот счет.
Прежде всего, меня мучила жажда, вызванная долгим боем и не менее длительным забытьем под палящим солнцем. Однако эта потребность была легко преодолена, поскольку в пределах досягаемости моего языка находился след конского копыта, наполненный влагой от вчерашнего дождя. Освежив заветревшие, запекшиеся губы, я перевел дыхание и начал думать, как удовлетворить хотя и численно уменьшившиеся, но не ставшие от этого менее властными нужды. Пока я думал, сильный порыв степного ветра толкнул меня и поставил вертикально. От неожиданности я открыл рот, и это движение нижней челюсти заставило меня покачнуться, так что я с трудом удержал равновесие. При этом я заметил, к своему удовольствию, что продвинулся в результате на добрый дюйм. Я начал практиковаться и не без многих разочарований и неудач (к счастью, день был ветреным, иначе любое падение могло оказаться роковым) овладел через несколько часов передвижением при помощи нижней челюсти. Вскоре я так разошелся, что даже лихо использовал неровности местности, скатываясь с них, словно мяч.
От этих тяжелых физических упражнений у меня разыгрался волчий аппетит. Я огляделся по сторонам и увидел лежащее ничком в траве тело. Добравшись до него, я понял по одежде, что оно не так давно принадлежало мне. Не без некоторых, вполне понятных колебаний, я вцепился зубами в плоть и насытился. Ни ужас, ни философская ирония не посетили меня в этой необычной ситуации – я был голоден, и свое тело, гигиеническое состояние которого было мне, по меньшей мере, известно, оказалось лучшим выходом из положения, чем любое другое человечье или животное мясо. Насытившись, я отыскал карманы, с презрением отбросив ни на что отныне не пригодные ассигнации и уделив особое внимание папиросам и спичкам.