Ученик аптекаря. Александр Окунь

гривой золотисто-рыжих волос голову, смеялась, блестя ровными белыми зубами.

      Из всех кавалеров только к нему, Эжену, я относился недоверчиво. Мне претили его легкомыслие, хвастовство, манера все превращать в шутку. И еще мне не нравилось его отношение к Веронике, которая, к моему удивлению, спокойно переносила все выходки своего мужа.

      – Я вижу, что Эжен тебя… – Аптекарь задумался, подыскивая правильное слово, – раздражает.

      Я неопределенно пожал плечами, продолжая мыть колбы.

      – Тебе, наверное, мешают его охотничьи замашки, – раздумчиво продолжал Аптекарь. – Он и вправду охотник. За новостями. За женщинами, за острыми ощущениями. И хвастун – по-охотничьи. И это, пожалуй, может раздражать. – Он помолчал. – Но ты не найдешь никого, кто был бы отважнее и вернее Эжена. Тем, что твой любимый Анри строит сейчас свой Агрегат, он обязан именно Эжену, который в Чили, рискуя жизнью, выдавая себя за самого Президента, вытащил Анри из камеры смертников…

      И, увидев мой изумленный взгляд, добавил:

      – Да-да, из камеры смертников. Но даже и не пытайся его расспрашивать, старый лис умеет заметать следы.

      Иногда в их беседах упоминался человек, которого они никогда не называли по имени: «Беглец говорил… Беглец бы сделал… Беглец считал…» Постепенно я понял, что загадочный этот Беглец покинул наш город лет десять тому назад и с тех пор бродит по свету в поисках какого-то таинственного предмета. Время от времени из разных мест приходили от него весточки, и тогда кавалеры оживлялись и, вспоминая подвиги и приключения своего друга, поднимали бокалы, наполненные его любимым барбареско.

      – Желать надо не здоровья, а удачи, – подмигивал мне Эжен. – На «Титанике» все были здоровыми…

      Да, Вероника была, как всегда, права: это были настоящие кавалеры…

      Глава четвертая,

      из которой читатель узнает о нестандартных методах лечения, применяемых Аптекарем в аптеке «Плацебо»

      Аптека наша на первый взгляд ничем не отличалась от других аптек. Патентованные средства для излечения и облегчения страданий, начиная от насморка и кончая неизлечимыми заболеваниями, хотя, как утверждал Аптекарь, излечимых заболеваний нет – взять тот же насморк, к примеру, – а есть только периоды, когда болезнь – на долгий ли срок, на короткий ли – прячется, а потом у тебя снова течет, и объясняется это не погодой, вирусами и прочей блажью, а элементарным фактом, что когда есть, из чего течь, то рано или поздно найдется и чему.

      Кроме всех этих запечатанных в фирменную упаковку пилюль, таблеток, порошков, эмульсий, мазей, настоек и прочего Аптекарь готовил и собственные снадобья, в соответствии со своими понятиями о заболеваниях, их причинах и методах лечения.

      В основе теории Аптекаря лежало представление о четырех сферах и связанных с ними основных потребностях, инстинктах и функциях организма. Человеку свойственна потребность в насыщении, то есть