Неприкасаемые. Легион. Хранители. Том 1. Карма. Арнур Бокейханович Мамытбеков

назывались так, согласно их негласному Кодексу, они не имели права дотрагиваться до людей, ведь они были ходячим энергетическим оружием. Или лекарством, мощным медицинским препаратом, который мог, в зависимости от дозировки, покалечить или излечить. Продлить или укоротить жизнь. Да и своих родственников в их Семье не принято было трогать, даже близко подходить считалось признаком дурного тона. Они могли только своими прикосновениями поддерживать жизнь своих Хранителей, увеличивая ее продолжительность. И часть этой силы, этой энергии, Хранители передавали своим детям, начиная долгие династии, которые существовали параллельно с миром Неприкасаемых. Ее Мастер Вайда был редким долгожителем, его возраст перевалил за триста лет, и его пример, как и жизни других Хранителей, был лучшим показателем того, на что способны Неприкасаемые. Если хотели. Что касается ее собственного возраста, то она старалась просто не думать об этом, такой неприлично древней казалось она самой себе. Ровесница пирамид и Колизея, а о более ранних событиях, очевидцем которых она была, и страшно было подумать. Женщина с опытом и точка, характеризовала она себя кратко. И всегда она, всегда наедине со своей личностью и характером, со своими мыслями и воспоминаниями, не переживая никаких перерождений и реинкарнаций, лишь примерно раз в сто лет, получая новое тело, которое выращивал или конструировал в своей капсуле ее Хранитель.

      И вот она в Праге, среди людей, которых она стремилась понять и принять такими, какие они были. Она ходила по площадям, прошлась по нескольким мостам, всегда держась в стороне и избегая влиться в толпу или очередь, чтобы кого-нибудь случайно не задеть. И всюду ее хрупкая фигурка, ее невысокий рост и красота словно заставляли людей быть чуточку лучше и добрее, хотя бы на уровне поведения. “Мне бы еще роста”, – думала Ангелла, когда на нее налетал кто-то, не заметив ее среди людей, но она мгновенно реагировала и уклонялась, или встречала не в меру ретивых таким тяжелым взглядом и мгновенно возводила вокруг себя защитное поле, которое не могли преодолеть откровенные хамы и чересчур агрессивные люди. “Неа, не сегодня”, – говорила Ангелла и провожала взглядом очередного настырного мужчину, который уходил от нее с разбитым носом. Но такое случалось редко.

      Она гораздо чаще улыбалась, показывала свою утонченную женственность, и миниатюрность, стараясь не демонстрировать, и не раскрывать свою истинную силу и способности. “Буду вам поднимать настроение на расстоянии. А может, и отрезвлю. Хотя нет…”, – думала она, наблюдая за парочкой туристов, которые выйдя из кафе, спугнули своим перегаром и громкими криками тонкую девушку с телефоном в руках. Она не любила хамов, и еле удержалась, чтобы не столкнуть их в воду освежиться.

      Старая Прага ей, в целом,казалась спокойной и безопасной. Такой игрушечной и даже кукольной, что она пробродила по ней до вечера, а потом и до самой ночи по ее улочкам, и забрела в итоге в район с множеством арок и темных переулков. Она уже