Поэзия опыта. Poetry of expirience. Милана Смоленская

рассмеялась. Мысль о будущих девушках Джея Джонса омрачила её солнечное настроение.

      – Я не нравлюсь твоей бабушке, – тихо сказала она, взглянув на совершенно породистые багровые кусты роз, высаженные по обеим сторонам аккуратной садовой дорожки.

      – Я тоже. Мы с тобой идеальная пара, – сказал Джей, глядя на неё.

      Милана улыбнулась, услышав в его словах милую попытку утешить её. Любовь Луизы к внуку была заметна и неоспорима.

      – Она ничего про меня не знает, да? – спросила Милана.

      – Она знает всё, – ответил Джей. – Что посчитала нужным узнать.

      – А почему тогда она назвала меня полячкой?

      – Чтобы проверить твой характер, – он улыбнулся. – Пока ты неплохо справляешься, но лучше ничего здесь не бей. Хорошо?

      – Скажешь тоже…

      Милана окинула сад долгим взглядом.

      – Ты здесь рос?

      – Я не куст.

      Она рассмеялась.

      В это время в сад вышла горничная и пригласила их пройти в столовую. Луиза Дэвис-Джонс уже ожидала их, восседая за столом, накрытым к чаю. В светлом брючном костюме с благородно белыми волосами она показалась Милане воплощением тех этикетных правил и норм, к которым она так стремилась в свой лондонский период.

      Луиза обратилась к Джею с долгой речью, рассказывая ему о печальной участи неизвестного Милане Мориса Питерсона, который скоропостижно скончался на борту своего джета. Пока говорила хозяйка, гости замерли в почтенном слушании. Милану не покидало чувство, что Джей не имел ни малейшего понятия, по кому именно скорбела его бабушка. Его мерное кивание свидетельствовало о том, что он сочинял новую песню. Возможно, про роскошно одинокую смерть в облаках…

      Наконец, после торжественно трагического «он был такой молодой» все приступили к чаю. Милана ощущала на себе изучающий взгляд Луизы и, подняв глаза, поняла, что пришло время подать свой малозначительный, но вполне благозвучный голос.

      – Великолепный фарфор, – восхитилась она.

      – Из него пила кузина Вудро Вильсона.

      – Правда? Как интересно… – сказала Милана, с должным почтением взглянув на свою чайную пару.

      – Да, это, действительно, очень интересно… – начала миссис Дэвис-Джонс.

      Джей кашлянул.

      – Джейсон, конечно же, знает эту историю, – Луиза одарила внука покровительственной улыбкой.

      – Джейсон? – переспросила Милана и посмотрела по сторонам.

      – Конечно, дорогая, – Луиза снисходительно улыбнулась, переключив своё внимание на Милану. – Разве у моего внука может быть простое имя?

      – Я… – начала Милана, но была тут же перебита.

      – Джейсон Гордон Джонс, почему ты не представляешься надлежащим образом? – строго спросила Луиза.

      – Потому что моего портрета нет на горе Рашмор, – спокойно объяснил Джей.

      Милана с трудом сдержала смех, но улыбка, появившаяся на её лице, не прибавила баллов в её пользу.

      Чаепитие прошло в атмосфере, проникнутой чувством уютного дискомфорта,