Любовь генерала вытегорских карьеров. Романсы, песни, стихи. Сергей Борисович Моторин

4490-0256-3

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      О себе.

      Родился в 1955 году в г. Вытегра Вологодской области.

      Поменял почти 100 профессий, пенсионер.

      Помог в возрождении

      творчества поэта-земляка Н. А. Клюева, Есенина, Рубцова, Мандельштама, Ахматовой,

      Вавилова и т. д.

      1987 год – один из основателей первого музея Клюева в с. Коштуги

      1988 год – один из основателей спасения церкви в с. Макачёво, около неё

      покоятся родители поэта Клюева Н. А.

      1989—1992 г.г. – основатель и председатель православной общины г. Вытегра

      Член Российского Авторского общества (Москва)

      Член общества «Радуница» – Есенин (Москва)

      Член общества «Песнослов» – Клюев (Спб)

      Член литобединения «Парастки» Петриков.

      Член литобьединения «Бумеранг» Калинковичи

      Член литобьединения «Онего» Вытегра

      1 место – конкурс Афганской песни Вытегра

      1 место – лучшая короткая проза о любви г. Гомель газета «Из рук в руки»

      ТВ, радио, пресса СНГ – публикации …3000, благотворительные концерты…300 раз.

      Радио России «Взгляд из Петербурга» режиссер Кавин, «Русский шансон» – Полевая почта Афганвета Спб» – режиссер Никулин, радио Калинковичи режиссер Пырко, радио «Маяк « Для тех, кто в море» – режиссер Горшков.

      ТВ «Сегоднячко-Питер» сочинил романс в прямом эфире за 4 минуты 6 куплетов, ТВ Вологда, Москва, Гомель, Ленинград «Телекурьер» с сыном Есенина, «Информ-ТВ», статист Лефильма, снялся с А. Демьяненко в фильме «История про Ричарда, Милорда и Прекрасную Жар-птицу» – режиссер Ахвледиани.

      Темы творчества – военная, лирика, природа, романы, романсы, песни, колыбельные, детские, частушки, анекдоты свои, афоризмы, притчи свои, фельетоны, статьи, рекламные тексты, фото и т. д.

      Бард-универсал, прозаик-универсал, первый в мире переводчик Клюева на бел. яз., рекламный текстовик, путешественник, моё видео, аудио, фото в интернете.

      Считаю, что Творчество – это переполненное Сердце, которое выплескивает волны пережитого на чистый лист.

      * * *

      Русалку на стене нарисовал

      и пожалел, что нет здесь моря,

      холсты же напрочь разорвал,

      подумаешь, какое горе!

      Плыви, русалка, по стене

      в страну немых хазар,

      я нарисую храм во мне,

      реку, огромный яр.

      Свет погасил, пора и спать

      на стыке двух молитв,

      как горяча моя кровать

      в пылу сердечных битв.

      Русалке – призрачной жене

      шепчу: О, будь моей!

      И вот он – шорох на стене

      и плач: Воды, ско-р-рей!

      Луна вмешалась: Не спеши,

      а вдруг да не одна?

      Включаю свет, но ни души

      и голая стена.

      * * *

      Подружился с океанской акулой

      и дельфинов прогнал, надоели так мне,

      стали близкими мне эти страшные скулы,

      но не знал я, что сердце оставлю на дне.

      Всё случилось в конце долгожданного лета,

      плыли мы к рыбакам и кричал им в рассвет,

      что акула-жена, что она к Вам не люта,

      не заметив, как кто-то достал пистолет.

      Вокруг лодок кружили, забавляя ныряльщиц,

      я бросал в лодки жемчуг, хлеб вкушая с весла,

      мы с акулой не знали, что предались фальши,

      что одна из жемчужин очень чёрной была.

      Поднимался наверх я с корзиной жемчужин,

      ну а мне, мне навстречу твоё тело неслось,

      наверху раздавался скрип трусливых уключин,

      из груди, будто жемчуг, моё сердце рвалось.

      Я прижался к акуле, чтоб на дно уйти вместе,

      рассыпался под нами из жемчуга дождь,

      меж кораллов легли мы, здесь в покое без лести

      панихида Нептуна, как звёздная горсть.

      * * *

      Приходи, в коньяке моём звёзды онежские светят,

      приходи, в коньяке моём сердце выжато ночью,

      приходи, в этом городе нас не заметят,

      если разлука не разорвала нас в клочья.

      Я напишу тебе за ночь такую поэму,

      что даже Луна во двор спустится от любопытства,

      брось ты к чертям эту шальную