Мир пяти Стихий. Пурская трилогия. Дон Дрон

Орде дань до тех пор, пока она снова не распадалась на разрозненные племена кочевников.

      В ночной степи, под ясным звездным небом горел большой костер. Вокруг костра сидели краснокожие воины в старинных традиционных одеждах, сделанных из охотничьих трофеев: кожи и шкур животных, украшенных клыками и когтями зверей. Сейчас уже трудно встретить краснокожего в таком одеянии, многие предпочитают носить трофеи, снятые с двуногих врагов, а некоторые, приноровившиеся к торговле, и вовсе заказывают себе легкие кожаные доспехи у желтокожих.

      Но сегодняшняя летняя ночь была особенной – «Ночь откровений», когда духи огня общаются со смертными, открывая завесу грядущего, а все тайное становится явным. Когда ложь и обман сгорают в большом костре примирения, и каждый воин может в братском кругу покаяться в содеянном и сокрытом, не боясь осуждения.

      Шаман приступил к ритуалу, достав большую длинную трубку и набив в чашу особую смесь, специально приготовленную к празднику. Раскурив трубку от уголька из костра, он сделал несколько глубоких затяжек, выпустил дым во все стороны света и отправил трубку по кругу.

      Дым вздымался от костра, окуривая небо, дым из трубки обволакивал воинов. Каждый делал несколько затяжек и передавал ее дальше, всматриваясь в языки пламени, пляшущие в костре.

      Снопы искр взлетали к звездам, угли потрескивали в костре, пламя танцевало в кругу воинов, а огонь в трубке дышал и разгорался, освещая задумчивые лица краснокожих.

      – Вижу, вижу! – вдруг вскричал шаман. – Грядет день, придет час, явится на просторы степи из далекой страны славный рыжебородый вождь – непобедимый воин. Он объединит многочисленные племена краснокожих, и настанет время Великой Орды.

      Все одобрительно загудели, закивали головами, некоторые захлопали в ладоши. «Да сбудется реченное!» – восклицали одни. «Слава Орде!» – кричали другие.

      Дальше каждый по очереди описывал свои видения и думы. Кто-то громко смеялся, не в силах говорить от восторга, кто-то тихо плакал и просил прощения. Так шло время, трубка сделала три круга, каждый мог высказаться и открыть душу. Воины курили, обращаясь в центр, к огню, говорили слова благодарности и добрые пожелания, делали затяжку и передавали трубку дальше, глядя в глаза друг другу.

      Когда трубку выкурили, а пламя костра исчезло, оставив груду рубиновых углей, шаман громким басом затянул старинную степную песню, а ему припевом вторило многоголосие воинов, сидящих у догорающего костра.

      Дух Огня

      Я – Дух Огня, дитя Стихии.

      Мне нравятся таверны, очаг – мой дом.

      Подойди ко мне ближе и присядь.

      Взгляни на меня, в твоих глазах запляшут отблески пламени, и, возможно, ты что-то увидишь.

      Прислушайся к треску угольков, и, возможно, ты что-то услышишь.

      Протяни ко мне свои ладони, и я согрею их своим теплом.

      Поведай мне свои мысли, и я сохраню