Ухабы судьбы (сборник). Илья Деревянко

разыскивать некоего Эдика, известного в определенных кругах торговца наркотиками. Эдик встретил их радушно, но, услышав про «Путь истины», изменился в лице и наотрез отказался отвечать на вопросы. Тогда Маральский, никогда не отличавшийся особым терпением, а после смерти племянницы утративший его окончательно, треснул Эдика по затылку рукояткой пистолета, на пару с Вороной запихал в машину и отвез в подвал, переоборудованный бандой Марата под спортзал. Привязав торговца наркотой к перекладине под потолком, Маральский принялся самым серьезным образом готовить орудия пыток из подручных средств. Эдик с ужасом наблюдал за ним, но молчал как рыба и лишь к утру, после (тут я опускаю отвратительные подробности)… заговорил. Его исповеди Ворона не слышал, так как все время простоял возле дверей на шухере, но по изменившемуся лицу шефа догадался, что тот узнал нечто важное. Эдика отвязали от перекладины, однако домой не отпустили, а по распоряжению Марата приковали наручниками к батарее.

      – Пускай Игорь сам его послушает, – сказал Маральский, – тогда вместе решим, что дальше делать.

      Затем он позвонил мне и попросил Ворону съездить как можно быстрее туда-обратно, а сам уселся в углу на скамейку, обхватив голову руками. Очевидно, вспоминал покойную племянницу. Больше Ворона ничего сообщить не мог. Проскочив три раза на красный свет и едва не врезавшись в огромный крытый фургон, мы наконец прибыли на место. Спортзал располагался в подвале массивного здания сталинской архитектуры с помпезными, но порядком облупившимися и потрескавшимися лепными украшениями. В просторном, заросшем старыми развесистыми деревьями дворе было тихо. Только поскрипывали кем-то потревоженные детские качели. У бордюра притулился Маратов «БМВ». Мы зашли в прохладный подъезд. Ворона три раза постучал в подвальную дверь. Никто не отозвался.

      – Здесь что-то не так, – проворчал Юрка, толкая дверь ногой. Она со скрипом отворилась. Изнутри пахнуло неприятным запахом свежей крови.

      – Ну, вы мясники! – скривился Голиков, заглядывая в спортзал. – Боже! – воскликнул он, указывая рукой на открывшуюся нашим взорам страшную картину. Посредине на каменном полу, оплывая кровью, лежал Маральский. Его мертвенно-белое лицо заострилось, глаза были плотно зажмурены. В дальнем углу, возле батареи сидел незнакомый мне человек с даже не перерезанным, а скорее перерубленным горлом. Рана была ужасна! Запрокинутая назад голова едва держалась на тонкой полоске мяса и кожи. Все вокруг носило следы ожесточенной борьбы.

      – Ма-мо-чка! – ошарашенно прошептал Ворона. Руки у парня тряслись мелкой дрожью. Маральский застонал и слегка пошевелился. Я подбежал к нему.

      – И-го-рь! – еле слышно прошептал Марат, медленно открывая затуманенные глаза: – И-го-рь!!!

      – Я здесь, Саша, здесь! Что произошло?!

      – На-й-йди их, И-го-рь! Я уми-ра-раю!

      – Кто они?! Где искать?!

      – Лы-ысые… Эдик про-одавал им дурь… ДК «Красный мак»[8]. За ним постоянно следили… Гу-уру узнал этот адрес. Их при-ишло десять… Я не с-мог!

      – Как

8

Название изменено.