Стена. Альберт Николаевич Исаев

встречает там отдельные отросшие на пол-миллиметра волоски чуть ниже носа и на подбородке. Ну, если подумать – да кто на них смотреть будет? Один день походить можно, решил он и отложил свою бритву в сторону – сегодня она ему не понадобится. Смыв оставшиеся со вчерашнего вечера следы чернил, Саша кое-как вытер мыльные пузыри об своё зелёное полотенце и посмотрел на Ксюшу: его сестрёнка тем временем только-только дочистила зубы.

      – Быстрее там, ладно – бросил ей старший брат, прежде чем ушёл из ванной.

      На кухне его уже встречает мама – высокая, стройная, в свои годы она едва выглядела на тридцать и только едва заметная в приглушённом свете сеточка морщин на худом как у Саши лице выдавала давно ушедшую молодость. Этот совершенно не идущий ей оранжевый фартук, непричёсанная русая копна на голове и полное отсутствие хотя бы лёгкого макияжа говорили сами за себя – женщина совершенно забросила свою внешность, что крайне печально для её возраста.

      – Ты бы побрился, что ли – беспокойно сообщила она Саше.

      – Да кто на меня смотрит, мам?! – недовольно проворчал он.

      – Я смотрю – не унималась мама, – Сходи побрейся, всё равно всё пока горячее!

      – Отстань, маман! – лишь отмахнулся от неё сын и молча сел за накрытый солнечно-жёлтой скатертью стол. Сгорбившись так, что сквозь белую майку проступил позвоночник, Саша молча принялся жевать чуть тёплое вчерашнее куриное филе. Конечно, можно было бы и побриться, а потом подогреть, но зачем тратить время и электричество? И так их мало.

      – Сестру бы хоть подождал…

      – Она пока умывается, всё уже остынет! – набив щёки немного жёстким филе, ответил он, – Ты тоже иди поешь.

      – Спасибо, я Ксюшу подожду – немного обиженно сказала женщина.

      – Как хочешь – пожал Саша плечами и в одиночестве продолжил жевать свой скудный завтрак. По правде говоря, Александр привык к такому общению с мамой: можно, конечно, бесконечно списывать это на переходный возраст, ломку характера и прочие аспекты жизни подростков, но материнскую гиперопеку тоже никто не отменял. После того, как Ксюша выросла из пелёнок, мама отчего-то вечно возится с ним, как с маленьким. Это делай, это не делай – в конце концов, он через два месяца совершеннолетним станет! Можно хоть иногда сделать скидку на возраст! Но это, наверное, стоило сказать им обоим.

      В этот момент на кухню бодро прибежала Ксюша.

      – Мам, я всё! – громко, на всю кухню пропищал ребёнок.

      – Ой ты моя умница! – сразу заулыбалась мама – А ну-ка, Ксюня – открой ротик!

      Девочка послушно открыла свой рот. Опустившись перед ней на колени, женщина принялась проверять ей зубы.

      – Так, эти ещё не шатаются… Верхние нет… А нижний резец уже вовсю! Слышишь, Саш? Первый уже скоро выпадет!

      – Угу – даже не обернувшись, пробубнил старший брат Ксении.

      Мама это заметила.

      – Саш, ну поинтересовался бы что ли, для приличия! – снова запричитала она, –