Донбасс. Наследие Великих. Книга 1. Осколки нации. Александр Анатольевич Мироненко

противотанковый гранатомёт. В народе прозван мухой! Не знаю почему, даже не спрашивай… Прозван и всё тут. В использовании прост до безобразия! Чеку выдернул, прицельную планку поднял и пали. Понял?

      – Понял… – ответил Давид, всасывая информацию будто губка.

      – Хорошая вещь! – Не переставал нахваливать находку отчим. – Стреляет один раз, зато как! Любая брони машина вдребезги!

      Давид с возрастающим интересом рассматривал доселе невиданное им оружие.

      – А вот эта «хреновина» …, – произнёс отчим, указывая на РПК, – зовётся гордым именем "Ручной Пулемёт Калашникова". Давно я такой модели не видел, считай тебе повезло. Ствол практичный и очень убойный. Патроны использует того же калибра что и твой старенький АКСУ, вот только дальность более и скорострельности побольше. Эх, вот бы тебе подствольные на него найти! Вот это будет по–настоящему адская пушка!

      – Знаешь, что Семёныч, – немного растерявшись от такого потока информации произнёс герой, – ты же лучше меня знаешь, как этой штукой пользоваться, тебе и карты в руки.

      С этими словами Давид передал Семёнычу в руки РПГ, на что тот только довольно усмехнулся. Их идиллию перебил голос Сабира.

      – Мы дальше не пойдём!

      – Мы очень устали, я ели ноги передвигаю! – Пожаловалась Мариам.

      – Тогда придётся навестить моего старого знакомого, надеюсь, он примет нас… – Произнёс про себя отчим.

      Но Мариам толи услышала последние слова, толи как–то поняла, о чём пробубнил Семёныч, и тут же воскликнула:

      – Если твой друг не живёт за соседним деревом, я усядусь прямо здесь и будет, что будет! Пускай меня съедят или раздерут, но я больше не могу идти. Где же твой друг?!

      – Там! – Указал рукой Семёныч на близлежащие деревья, за которыми перед людьми открылся необычайно прекрасный вид.

      Залитая бледным светом, бесконечная водная гладь. Будто зеркало отражало все звезды и огромную в полнеба луну. Куда не кинь глазом, повсюду простилалась эта недвижимая на вид вязкая как смола вода. Подойдя поближе, герой смог разглядеть небольшой деревянный домик, одиноко стоявший вдали от берега прямо посреди воды. И хотя вокруг царила глухая ночь, в маленьком окошке одиноко догорал огонёк свечи.

      Глаза героя рисовали в его мозгу картину растянутых на кольях сетей и небольшой пришвартованной лодке, как он видел, когда–то в книге "Старик и море". Но это была всего лишь его фантазия. От самого берега к домику вели пара ветхих досок, прибитых к деревянным сваям и жутко поскрипывающих при каждом шаге. Тащась хвостом за отчимом, поэтому хрупкому трапу Давид невольно отметил про себя, что они зашли достаточно далеко, и если сейчас оступится, то немудрено будет утонуть.

      Ветхая хибара казалась крайне ненадёжной, находясь в здравом уме, герою никогда бы в жизни не пришла бы идея обосноваться в тридцати метрах от надёжного берега. По всей видимости, местного аборигена всё устраивало. Громовы преодолели хлипкий мостик без происшествий и, приближая к входной двери, Семёныч предупредил пасынка:

      – Здесь живёт мой старый знакомый, он несколько странный,