Записки бывшего директора департамента министерства иностранных дел. Владимир Лопухин

и девятидесятых годах прошлого столетия, в губерниях Ярославской и Ковенской (ныне входящей в состав автономной Литвы).

      В Ярославской губернии, как вообще в северной и средней полосе прежней России, помещичьи усадьбы преимущественно были под один шаблон. От почтового тракта или проселка идет к усадьбе непременно аллейная дорога, обсаженная березою. Упирается в ворота. Вы въезжаете в просторный двор, густо заросший крапивой, лопухом, чертополохом и изборожденный протоптанными тропками от стоящего в центре главного дома к флигелям и службам. Дом преимущественно одноэтажный, но непременно с мезонином. Подкатываете к подъезду и проникаете в дом. Большие, многооконные, светлые комнаты. Старинная мебель, большею частью красного дерева. Карельская береза. Мебель почернелая, сильно подержанная, с изъянами. В углу от пола почти до потолка старинные английские часы с огромным циферблатом. Портрет императора Николая I и батальные картины. Деревянная позолоченная люстра empire и такие же стенные бра. Это – зала, порою одновременно служащая столовою. Иногда тут же более или менее старое фортепиано. Далее гостиная, стены которой сплошь увешаны портретами предков, писанными масляными красками, или старинными дагерротипами. Из позолоченных рам выглядывают старые, молодые, красивые, безобразные, порою совершенно неопределенные средние лица. Иные портреты так от времени потемнели, что ничего в них не разберешь. Мужчины в военных, гражданских мундирах, старинных фраках, с взбитыми коками и начесанными вихрами висков. Высокие воротники. Широкие обмотанные вокруг шеи галстухи. Дамы, девицы в высоких прическах, светлых платьях, сильно декольтированные, с неизбежным цветком в манерно согнутой руке. Старинная бронза. Часы с музыкой и пляшущими фигурами. Механизм большею частью попорчен. Из гостиной стеклянная дверь ведет на веранду. От нее, поддерживая балкон мезонина, поднимаются, в числе от четырех до шести, массивные деревянные колонны. Спустившись с веранды по ступенькам широкой деревянной лестницы в сад и обернувшись назад, вы созерцаете декорацию первого действия «Евгения Онегина»[67], изображающую дом Лариных. Мы попали в совершенно такой же дом помещичьего типа, воспроизводившегося во всей средней полосе прежней России. В доме комнат много. Сад большой, запущенный, две-три клумбы цветов перед верандою и обчелся. А дальше густая трава, заросшие сорными травами дорожки, еле заметные тропинки. Сад незаметно переходит в парк, а последний, по своей запущенности, столь же незаметно в лес. Попадаются следы разрушенных беседок. Подходим к широкому, близ берегов зацветшему пруду. За ним виднеется маленькая, покосившаяся баня. К парку примыкает церковная ограда. Небольшая сельская церковь, погост, дом священника.

      В одном таком имении хозяйничал владелец-земец, бывший измайловский офицер князь Дмитрий Семенович Урусов. Он с шестидесятых годов прошлого века проводил в своем хозяйстве крайне своеобразно им усвоенные принципы

67

Имеется в виду опера «Евгений Онегин», музыка к которой была сочинена П. И. Чайковским в 1878 г.