И снова девственница!. Анна Соломахина

захвативший ноги, пробирался выше.

      – Тоже верно, – невнятное хмыканье, – но это не важно. Сейчас ты подписываешь контракт, а после я введу тебя в курс дела.

      Тело начала бить крупная дрожь, нестерпимо захотелось вскарабкаться обратно на дурацкую кровать и спрятаться под одеяло. А еще лучше – принять горячую ванну. Бог с ней, с эстетикой, она была согласна и на то убожество, что стояло в уборной.

      – А вы порядок действий не перепутали? – Готический сон стал надоедать и вообще порядком затянулся. – Мало ли, может, вы меня в сексуальное рабство собрались про… – Язык еле ворочался от переохлаждения.

      – О, об этом ты можешь не беспокоиться, – насмешливо ответил похититель. – Напротив, кое-что подправим, и после тебя точно никто не тронет. Если сама, конечно, не захочешь.

      Люба облегченно вздохнула. «Это он что, последней фразой на себя любимого намекает?» – пронеслось в голове ехидное.

      – Хотя, если тебя хорошенько помыть и приодеть… – Он задумчиво перебирал пальцами два антрацитовых черных шарика. Когда успел достать? Странный тип. – Тогда можно и поразвлечься.

      Увидев откровенный ужас на лице пленницы, он хищно оскалился.

      – Я ведь могу и не спрашивать.

      На сей «позитивной» ноте Люба поняла, что происходящее переходит все границы, и ущипнула себя за ногу. Конечность отказывалась что-либо чувствовать, и пленница окончательно уверилась в нереальности происходящего. О том, что нога банально онемела, попаданка не додумалась. Поэтому, с трудом встав с ледяного пола, побрела к кровати, показав наглецу то самое место, где его любят и ждут.

      – Ты что себе позволяешь?! – Похититель взмахнул свободной рукой и, раскрутив обратно, пригвоздил блондинку к жесткой шершавой стене. – Куда пошла без моего позволения?

      – Домой. – Она вздернула подбородок и сжала зубы.

      – Ты еще не поняла, что полностью в моей власти? – Он подошел вплотную, остановившись в какой-то паре сантиметров. Порочная тень мелькнула в высокомерном взгляде.

      – Поздравляю, – едко ответила доведенная до предела Любовь. – Пошел в задницу!

      И от души пнула в источник этого самого порока.

      Взвизгнув от неожиданности, господин Злыдень крутанул кистью, отчего пол с потолком несколько раз поменялись местами (хотя особой разницы между ними не наблюдалось), а в шее жертвы что-то громко хрустнуло. Бесчувственное тело распростерлось на полу. Нежная бархатистая кожа была особенно красива, контрастируя с грубым камнем. Она сияла своей белоснежностью, вызывая безотчетное желание прикоснуться, попробовать на ощупь, вкусить ее сладость. Даже струйка алой крови из слегка вздернутого носа не портила вида. Напротив, придавала трогательной хрупкости.

      – Тварь! – вырвалась грубость.

      Эта женщина будоражила его чувства. Не столько красотой телесной и отнюдь не дерзким духом, но их удивительной совокупностью, приправленной горькой перчинкой разбитых надежд (он знал о ее никчемной жизни все). Простых, банальных до невыносимости, но столь необходимых этой