И снова девственница!. Анна Соломахина

в пол и легкое моргание, как будто борется с подступившими слезами. На деле же ее охватил охотничий азарт: кто кого перехитрит?

      – Вы, должно быть, мало что помните из той жизни? – задал король новый вопрос с подвохом.

      – Что вы, – ясный, незамутненный взгляд, – конечно же помню.

      – То есть вы говорите на родном языке? – перешел он на меравийский.

      – Конечно, – легко подхватила Грэзи. – Правда, давно не практиковалась.

      – Как же так? – делано удивился старый интриган, вновь переходя на родной язык. – Разве нянюшка не разговаривала с вами?

      – Мы старались не вспоминать былое – слишком больно. – Люба понизила голос практически до шепота. – Да и боялись, что кто-нибудь услышит и нас найдут.

      Наконец танец закончился, и нетерпеливо притоптывавший принц поспешил застолбить следующий.

      – Нет, – сурово остановил его отец. – Сначала разговор. Наедине.

      – Прошу прощения, ваше величество. – Герцог опять отвесил наглый недопоклон. – Это может скомпрометировать репутацию девушки. Я как опекун настаиваю на своем присутствии.

      – Да что ей может грозить в обществе почтенного старца? – слукавил ловелас со стажем.

      – Мало ли, барышня молодая, неопытная. Вскружите ей голову, а она возьмет и потеряет ее. Где потом искать? – притворно развел руками маг. – А ей еще замуж выходить, наследников рожать.

      Оспорить столь логичные доводы не представлялось возможным, по крайней мере публично. Пришлось Базальду уступить. Как и следовало ожидать, монарх интриговал не по-детски и на приватную беседу пригласил того самого черноглазого типа, что сканировал Любу во время танца.

      – А вы говорили – наедине, – изогнул бровь седовласый.

      – Позвольте представить, – игнорируя выпад, обратился Базальд к Любе, – главный королевский маг, герцог Кордаван Дагонский.

      – Знакомы, – холодно бросил Брэг, несмотря на то что представляли главного мага не ему. Впрочем, на его выпад особого внимания не обратили.

      Высокий худощавый мужчина с желчным выражением не менее надменного, чем у его старого знакомца, лица коротко кивнул. Черные как вороново крыло волосы скользнули по острым скулам. Одна из прядок прилипла к уголку тонкогубого рта, рассекая щеку надвое. Острый, больше похожий на смертоносный клюв нос пересекал тонкий, почти незаметный шрам.

      «Что-то многовато стало герцогов в моем окружении», – хмыкнула про себя Люба, намеренно медленно опускаясь в реверансе. Так сказать, расставила акценты. Признаться, ей было очень неуютно под хищным взглядом, но показывать она этого не собиралась.

      – Ваше высочество, – он испытующе прожег Любу своим антрацитовым взором, – прежде чем мы начнем наше общение, вам необходимо пройти проверку. – Зловещая полуулыбка вкупе с прилипшей прядью создавали эффект глубокого надреза. Как у Гюго в романе «Человек, который смеется», только с одной стороны.

      Сердце ухнуло вниз, грудь заледенела от страха, но