Моцарт в Праге. Том 2. Перевод Лидии Гончаровой. Карел Коваль

      ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ОТ ФИАЛОК К КОЛЮЧКАМ

      Эпиграф:

      «В апреле 1789 года Моцарт едет

      с Князем Лихновским через Прагу

      в Драждьяны, Лейпциг

      и Берлин, где даёт концерты…»

      – — – — —

      Так уж повелось у Моцарта с самого детства и до конца его дней – постоянно нести бремя путника. Вот и теперь князь Карел Лихновский, его друг и ученик по теории музыки, сделал Моцарту предложение сопровождать его в путешествии в Берлин, и Моцарт снова, причём дважды оказался в Праге:

      10—11 апреля и с 31 мая по 3 июня. В Драждьянах он побывал с 12 по 18 апреля, 12-го был концерт; в Берлине с 19 по 28 мая, 19-го посетил «Похищение из сераля» в Народном театре; дважды был в Потсдаме: 23-го апреля и 7-го мая. В Лейпциге семидесятичетырёхлетний Долес, кантор св. Томаша, познакомил его с мотетами своего учителя Себастьяна Баха.

      В Потсдаме результат был скромным, Берджих Вильям II заказал всего лишь шесть струнных квартетов и шесть клавирных сонат для принцессы Вильемины; сведения о том, что король предложил ему выгодное постоянное место – всего лишь непроверенные слухи.

Др. Роберт Хаас: В. А. Моцарт

      Глава 1. Фиалки на ступенях храма святого Микулаша

      – 1 —

      В этот раз не было на полях ни снега, ни стогов сена, лишь белели отдельные фигуры пахарей да сеятелей, и жаворонки распевали свою весеннюю песнь. Через открытые окна повозки лёгкий ветерок освежал пассажиров.

      Их было двое, сидящих друг против друга. Тот, что постарше, скучает с чувством собственного достоинства, более молодой, бледный и взволнованный, сияет радостным огнём глаз:

      «Я уже вижу её, князь! Наконец-то я снова у этих ворот!»

      Он высунулся из окошка и смотрит навстречу стобашенному городу. По мере приближения экипажа к Новым воротам, старые башни начинают прятаться и, когда повозка остановилась, исчезают совсем. Жандарм вытянулся в учтивом приветствии, очевидно, увидев слугу на козлах в княжеской ливрее, сообразил, что гость приехал особо важный. Поспешил подойти к окну кареты и вежливо попросил проездные документы.

      Следует соответствующий княжескому титулу жест – глубокий поклон, солдаты отдают честь. Таможенник щёлкает каблуками, но тут официальное лицо его изменило выражение, он узнал пана Моцарта, а тот уже по-приятельски машет рукой старому знакомому. Улыбка офицера для него куда более дорога, чем княжеский поклон, в ней проявилось признание сердца. Строгий порядок нарушен, растаял, как сосулька в солнечных лучах.

      Разумеется, Моцарт не выдержал. Воспоминания о первом вступлении в Прагу в январе 1787 года побудили его рассказать князю Лихновскому о том, как мило приветствовал его пекарский подмастерье, который насвистывал арию из «Фигаро», не зная, что его слушает сам автор. Лихновский развеселился, и весь остальной путь по улицам Праги проезжал уже с более ясным взглядом.

      Моцарт вертелся на сидении как мальчишка, подпрыгивал, наклонялся туда, сюда, старался увидеть сразу все любимые места, связанные с самыми счастливыми моментами его жизни, с премьерой «Дон Жуана». Вот промелькнул Ностицов театр, миновали Целетную улицу, вот и здание «У красного солнышка», родной дом красавицы-Атланты, пани Жозефины Душковой.

      Вспомнил о ней, стал мечтать, как очень скоро увидит её. Вот Старомнестский рынок, вот Тынская школа, Моцарт мысленно приветствует друга Праупнера, тот живёт здесь со своими учениками-певцами.

      Вороные объезжают ратушу, где, как обычно, собралась толпа, ожидающая курантов с апостолами. Всё те же Скупой, Окаменелый Соня, Смерть с колокольчиком и песочными часами. Боже, как время летит, сколько всего произошло после тех блаженных дней счастливой «донжуановой» осени!

      Проехали Малый рынок, по Йезовитской приблизились к Клементину. Как там дела у Рафаэля Унгара с его книгами, музыкальными часами с роскошной девицей, играющей на гамбе, с отсчётом часов, отмеренных вплоть до 3200 года?

      Вот небольшая, красивая, как картинка, Кржижовницкая площадь. Моцарт посмотрел влево на Мысливечкову мельницу, поприветствовал, поклонился, чем вызвал улыбку у князя Лихновского. Его забавляло волнение Моцарта, а тот словно забыл, что едет не один, что является гостем князя. А всё эта Прага, его любимая Прага!

      Вот и Святой с сердцем на ладони на своём месте, смотри, как он предлагает нам его, ну, а мы едем дальше, смеёмся над турком с могучими усами. Подъехали к Малостранской мостовой башне.

      На углу Саского дома Моцарт вспомнил про кофевара Стейнитца и его знаменитый кофе, они как раз проезжали мимо окон его дома. Въехали на маленькую Мальтезийскую площадь и по узенькой улочке подкатили прямо к наилучшему пражскому отелю «У единорога».

      Княжеский камердинер сообщил, что «мы на месте», отворил дверцы кареты, и слуги забегали, засуетились вокруг гостей.

      «Который