Детский мир. Канта Хамзатович Ибрагимов

Я засну, и, может, мама с папой ко мне сегодня прилетят. Кто первый начнет?

      – Роза, начинай, – попросила бабушка.

      – Нет, лучше вы.

      – А может дядя расскажет? – оживился голос мальчика.

      – Нет-нет, – спасла меня старшая из женщин, – он не знает нашей сказки, и уже, наверное, спит.

      – Спать без сказки нельзя, – постановил мальчик, и чуть погодя: – давайте я начну.

      Глубоко вздыхая, он стал рассказывать, и даже голос у него изменился, приобрел какую-то еле уловимую заговорщицкую интонацию.

      – Ты перескочил, – вдруг прервала его бабушка.

      – Да, – поддержала Роза.

      – Так мы сегодня с Багой и Головой уже многое пережили.

      – Что ж вы такое устроили? – озадачилась бабушка.

      – А у этих военных всегда все неладно, – недовольно сказала Роза.

      – Да, плохие у них сказки, – продолжил мальчик. – Но жизнь у них тоже не сладкая, хоть и сгущенку едят.

      – Говорю же, не общайся с этими. И что они к тебе повадились?!

      – Больше мы тебя одного не оставим… В крайнем случае с собой будем брать.

      – Как «с собой»? – удивился мальчик. – А вдруг мои мама с папой придут? А они велели мне здесь их ждать.

      Наступила гробовая тишина, и чуть позже тоскливый голос бабушки:

      – Роза, продолжи сказку.

      Прошло еще некоторое время, прежде чем она начала говорить. И начала она вяло, тягуче, так что мальчик не выдержал, перебивая ее, сам продолжил. А потом они заговорили все, будто бы соревнуясь и заглушая друг друга в споре, предлагая разные варианты и все более и более возбуждаясь и в азарте, с шепота со страстью переходя на крик.

      Я все это слышал, и ничего не мог понять, ничего не мог запомнить, и мне даже показалось: может, от ужаса войны они все разом умом тронулись. И эта мысль все больше и больше овладевала мной, навевая жуть, пока после продолжительных разногласий не стала перетягивать сюжетная линия бабушки. И тогда я ощутил некоторую канву, даже понял роль и имена некоторых персонажей, и незаметно сам так поддался интриге сказки, так вслушался, затаив дыхание, что когда бабушка замолчала, я чуть не выдал: «а дальше что?» Но меня опередил шепот Розы:

      – Заснул.

      Я услышал как заскрипела кровать.

      – Вот так ему будет свободнее, – возились они.

      Потом умолкли, но по их учащенному дыханию я чувствовал, что обе женщины не спали, и будто отгадывая мою мысль, Роза сказала:

      – А правильно ли мы закрутили сюжет? Поймет ли он нас?

      – С одной стороны, дети нас не часто понимают, да и как нашу жестокость понять. А с другой, наш мальчик уже столько повидал.

      – Да-а, – с тяжелым вздохом. – И не простой он ребенок.

      – Не простой. Поболее нас понимает, да высказать не может.

      После этого они долго молчали, и вновь заговорила Роза:

      – Анастасия Тихоновна, как вы думаете, завтра зарплату дадут?

      – Не дадут,