Спираль Эолла. Часть первая. Четыре сердца в одном. Виктор Вассбар

знакомый господин Мбеманге. Послушайте его рассказ.

      – Французские учёные Морше мои давние и хорошие друзья. Они уже восемь лет работают в этом парке и принесли много полезного моей стране. Сейчас их нет в лагере и это говорит о том, что они обратили внимание на странное облако и улетели к нему на своём самолёте, – кратко высказал своё мнение об отсутствии супругов—учёных смотритель парка господин Мбеманге и, горестно вздохнув, добавил. – Вот и всё, что я могу сказать, хотя… Хотя нет. Здесь всё, как и прежде. Мирно пасутся животные на зелёной траве и, как прежде, растут деревья.

      – Я могу подтвердить слова господина Мбеманге. Ландшафт действительно прекрасен. К сожалению, с нами нет французских учёных, у которых я хотел взять небольшое интервью, но давайте не будем оставлять надежду на встречу с ними. Может быть в скором времени, они раскроют тайну загадочного облака.

      – Спасибо, Алексей. Переходим к другим… – не дав договорить диктору ОРТ, Сергей выключил телевизор и буркнул: «Гонят всякую муру, пудрят людям голову небылицами, лишь бы отвлечь от хаоса в стране, коррупции и беспредела. По телеку смотреть нечего. Бессмысленные американские мультяшки, насилие, секс, кровь, а я этой крови в Афгане насмотрелся».

      Сергей посмотрел на часы. 20 часов 30 минут. Невесть сколько долго разглагольствовал бы подполковник Советской Армии, прошедший афганскую войну, а ныне офицер в отставке, если бы не резкий щелчок в затылочной части головы. В глазах Сергея потемнело, он пошатнулся и, ухватившись за спинку кресла, повалился в него.

      – Что за чертовщина творится со мной в последнее время, – подумал он, вытирая ладонью выступившие на лбу холодные капли пота, – какие-то щелчки в мозгу, как будто что-то включается или выключается. В Афгане видно подцепил какую-то заразу. Надо посоветоваться с Эльвирой. Какие-то фантастические видения. И ведь уже не в первый раз. А когда же был первый? Дай, бог, памяти, – Сергей призадумался, – нет, к врачу не пойду. Да и жену лишний раз травмировать… нет, не пойду и не буду. О моих старых болячках тревожится, а тут еще новая, да и в госпиталь опять запрут… Вспомнил! Первый удар был зимой, точно… зимой… в рождество. Эльвира в тот день дежурила в госпитале. Меня ещё обрадовало, что она не видела моей беспомощности, а я её испуганных глаз. Повезло мне с женой. Отличный человек, прекрасная душа, а краси—и—вая—я—я… – протянул Сергей, – куда им всем, этим расфуфыренным и намалёванным, растянутым и надутым силиконом эстрадным куклам и моделям толстогубым замухрынденным, до моей Эльвирки. Она у меня красавица, всё своё, смотреть – радость, целовать и обнимать – сладость. О! Стихами заговорил. Откуда что берётся, не пойму, никогда стихами не увлекался, тем более не писал. Собственно, не до стихов было… Как говорится, вся жизнь в бою и юность перетянута ремнём, так как-то, вроде бы, или… – Сергей призадумался, – хотя какое это имеет значение, тем более