Портрет Дориана Грея. Оскар Уайльд

насколько хорошо вы позируете, но вы своими словами все испортили.

      – Зато не испортили мне удовольствия познакомиться с вами, мистер Грей, – сказал лорд Генри, подходя к Дориану и протягивая ему руку. – Я о вас много слышал от своей тетушки. Вы ее любимец, но в то же время, боюсь, и ее жертва.

      – В данный момент я у леди Агаты в немилости, – отозвался Дориан с комичным выражением раскаяния на лице. – Я обещал съездить с ней в прошлый вторник на благотворительный концерт в один из клубов Уайтчепела[8]. Мы должны были играть в четыре руки, – кажется, целых три дуэта, – но у меня это совершенно вылетело из головы. Не знаю, что она мне теперь скажет при встрече. Даже боюсь показываться ей на глаза.

      – Пустяки, я вас помирю. Тетушка Агата вас очень любит. И то, что вас не было на концерте, не так уж и важно. Публика, скорее всего, и без того подумала, что был исполнен дуэт, – ведь когда тетя Агата садится за рояль, она поднимает столько шума, что с лихвой хватает на двоих.

      – Ну, это несправедливо по отношению к ней, да и меня вы не пощадили, – сказал Дориан, рассмеявшись.

      Лорд Генри не отрывал от Дориана взгляда. Да, этот юноша и в самом деле поразительно красив, думал он, любуясь его ясными голубыми глазами, золотистыми кудрями, изящным рисунком алых губ. В его лице было нечто такое, что сразу внушало доверие. В нем чувствовалась искренность и чистота юности, ее целомудренная пылкость. Было очевидно, что жизнь еще не запятнала этой молодой души. Ничего удивительного, что Бэзил Холлуорд боготворит Дориана.

      – Разве позволительно такому человеку, как вы, заниматься благотворительной деятельностью? Нет, мистер Грей, вы для этого слишком очаровательны, – проговорил лорд Генри и, усевшись на диван, достал портсигар.

      Художник тем временем приготовил кисти и принялся смешивать краски на палитре. Он хмурился и выглядел явно встревоженным, а когда услышал последние слова лорда Генри, обращенные к Дориану, бросил на него быстрый взгляд и после некоторого колебания произнес:

      – Гарри, мне хотелось бы сегодня закончить портрет. Тебе не покажется слишком грубым с моей стороны, если я попрошу тебя уйти?

      Лорд Генри с улыбкой взглянул на Дориана:

      – Мне лучше уйти, мистер Грей?

      – Прошу вас, лорд Генри, не уходите! Сегодня Бэзил, кажется, не в духе, а я ужасно не люблю оставаться с ним наедине, когда он в таком настроении. К тому же мне бы хотелось, чтобы вы объяснили, почему я не должен заниматься благотворительной деятельностью.

      – Уж не знаю, стоит ли начинать об этом разговор, мистер Грей. Это настолько скучный предмет, что мне пришлось бы говорить слишком серьезно. Но коль вы просите меня остаться, я, разумеется, не уйду. Надеюсь, ты не возражаешь, Бэзил? Ведь ты мне сам не раз говорил, что любишь, когда кто-нибудь отвлекает разговором тех, кто тебе позирует.

      Холлуорд закусил губу.

      – Что ж, оставайся, раз Дориан этого хочет. Его прихоти – закон для кого угодно, кроме него самого.

      Лорд Генри протянул руку за шляпой и перчатками.

      – Трудно

8

Уайтчепел – беднейший район Ист-Энда.