Атаман ада. Книга первая. Гонимый. Виктор Григорьевич Усачёв

умён (сумел построенный для королевы Сербии, урождённой Кишинёва Наталии Кешко, дом-дворец перевести в свою собственность, а ещё даже писал стихи в подражание Кольцову!), чтобы сообразить чего от него хочет ротмистр. Кроме того, ротмистр отлично знал, что евреи, сбившие цены подрядов на городские работы, лишили Пронина возможности роста его богатства, и, значит, были для него как кость в горле.

      – А что, голубчик Георгий Алексеевич, – попивая чаёк из самовара, спрашивал, как бы невзначай, Левендаль, – не перевелись ещё богатыри в земле русской?

      «И чего это немцу вдруг вспомнились русские богатыри?» – насторожился Пронин, но вслух сказал:

      – Как есть не перевелись, ваше высокоблагородие. И дух русский, даже здесь, в Бессарабии, крепок… то есть силён.

      – А вам не кажется, милейший, – продолжал, приторно улыбаясь, ротмистр, – что настала пора проявить… мн… этот самый дух?

      – Ещё как кажется, ваше высокоблагородие, – сразу подхватил Пронин, – так кажется, что… что просто сил нет никаких. Вот как кажется.

      – А вам не кажется, что пришла пора защитить… мн… православие и самодержавие от… от иноверцев?

      – Да… да, ваше высокоблагородие, уж так пора, так пора. Да нам только сигнал дай, уж мы… мы постоим за веру и царя-батюшку!

      – Будет вам сигнал, голубчик, будет… читаете «Бессарабец»? – неожиданно спросил Левендаль.

      – Да-а… то есть, никак нет. Но уж ежели надо – будем читать.

      – Читайте, голубчик, почитывайте… внимательно почитывайте.

      – Слушаюсь, ваше высокоблагородие, – пообещал Пронин, откланиваясь.

      А через некоторое время Левендаль попивал чаёк с редактором Паволакием Крушеваном, снисходительно поглядывая на него: бородка клинышком, лихие, подкрученные по моде усы, лысый череп, не блещущий интеллектом взгляд (всего-то четыре класса образования!) – лучшего и нельзя желать!

      – У вас много поклонников… и сторонников среди горожан, господин Крушеван, —польстил собеседнику жандарм.

      – Да… есть немного, – заскромничал Крушеван, стараясь понять, куда клонит ротмистр, который принял его как родного и просил даже без титула обращаться.

      – А будет ещё больше… и не только в Кишинёве, но и в столице, – многозначительно добавил Левендаль. – И всего-то надо лишь покончить… на страницах вашей газеты с еврейским экономическим гнётом в Кишинёве. Нужна просто серия разоблачающих статей… в коих вы бо-ольшой мастак.

      Крушеван облегчённо вздохнул – только-то?! Да он практически этим и занимался.

      – Можете не сомневаться, господин Левендаль, – пообещал Крушеван, – статьи будут… незамедлительно.

      – А ещё, – продолжал ротмистр, – полезно было бы и слухов… определённых напечатать.

      – Если будут слухи… определённые, напечатаем и слухи.

      – Приятно иметь дело с умным человеком, – снова