Ромео для балерины. Светлана Леонидовна Швецова

грустно вздохнула:

      – Я тоже хочу тебя видеть…

      Меркулова вдруг осенило:

      – Окно открой.

      – Серенаду будешь петь?

      – Ну, типа того.

      Когда Меркулов показался в проёме окна, она ахнула:

      – С ума сошёл! Третий этаж!!!

      – Там дерево удобное – повезло. Иди ко мне…

      Они не успели разлепить объятия, когда вошёл Наумов: так и стояли, обнимая друг друга. Лицо охранника вытянулось.

      – Александр Николаевич! Да как же он?..

      – Через окно. Их там хорошо готовят, в МЧС, – ответил Наумов, потом обратился к Меркулову. – Пойдём, курсант, поговорить надо. Куртку не забудь!

      Лея провожала отчаянными глазами своих самых любимых мужчин. Они вышли. Меркулов молчал. Говорил Наумов. Что они с его дочерью разные, что у неё большое будущее, что ему нужно поискать себе девушку в среде музыкантов.

      Алексей мало обращал внимания на слова: он смотрел, как Наумов держится, как говорит. Отец Леи внушал уважение. Он поймал себя на мысли, что невольно ставит себя на его место. "Как бы я повёл себя, будь у меня взрослая дочь? И вообще, в каком возрасте балерины решаются заводить детей? Хотелось бы трёх: двух пацанов и девочку…"

      Наумов закончил говорить. Лёха вздохнул. Ему очень не хотелось огорчать хорошего человека, но видимо, придётся:

      – Я обещал Лее не оставлять её и всегда быть рядом. Я уйду, только если она сама лично меня об этом попросит. А до тех пор я буду с ней, хотите Вы этого или нет.

      Теперь пришла очередь Наумова ставить себя на место курсанта. "А отступился бы он в такой ситуации от Дарико? Да ни за что!" Где-то в глубине души Алексей был ему симпатичен: "А в парне есть стержень…"

      –Так или иначе, я запрещаю тебе приближаться к Лее.

      – Я это уже понял, – ухмыльнулся Меркулов, взял курку и пошёл к выходу.

      * * *

      Жизнь потекла своим чередом. Меркулов сдавал последнюю сессию, Лея готовилась к конкурсу. Он не появлялся у неё на квартире, зато она проникала в его, оторвавшись от "хвоста".

      Они обнимались в кафешках, гуляли по городу, назначали свидания и встречались тайком. В этом была своя, особая прелесть! Наступал канун Нового года.

      После спектакля 30 декабря Лея не пришла домой: Меркулов, одолжив у друга машину, выкрал её прямо из театра со служебного входа. Охранник простоял до закрытия театра, потом позвонил в Самару.

      – Паршивец! Он куда-то увёз её! – вспылил Наумов и пнул ножку стола.

      Дарико, фаршируя курицу, бросила любящий и снисходительный взгляд на Сашу.

      – Мне уже нравится этот мальчик, – кокетливо поддела она мужа. – Перейти дорогу самому Наумову!

      Спастись бегством ей так и не удалось…

      Когда Наумов вернул Дэри на кухню к её курице, она сказала:

      – Отстань ты от них! Ты что, Лею не знаешь?! Она хоть и мягкая, но упёртая: вся в меня. И ещё… У неё что, совсем вкуса нет по-твоему? Неужели, имея такого отца, как ты, она бы выбрала слабака?

      И Дарико с гордостью поцеловала мужа.

      * * *

      Он вёз её домой, в Дмитров, к маме. В Москве пришлось постоять в пробках, потом трасса стала свободнее.