Сон в руку. Ирина Николаевна Юсупова

без паспорта пойди-ка походи, да с ментами пободайся,… а что?

      – Завтра идем подавать заявление.

      – Игорь… – она задохнулась от чего-то огромного, подступившего к горлу, но потом все-таки спросила: – А… ты меня любишь?

      Он погладил ее по волосам, поцеловал, и потом сказал такое, что впору убежать и утопиться:

      – Знаешь, врать не буду, не хочу, чтобы в нашей семье с самого начала была недосказанность. На счет любви – не знаю. Может, я вообще на это не способен? Но ты меня очень устраиваешь и как жена, и как человек.

      Она отвернулась, боролась со слезами, но все-таки довольно спокойно (она же актриса!) сказала:

      – Тогда зачем? Зачем жениться? Я могу и так приходить к тебе. И даже пожить… А когда ты окончательно разберешься в себе, тогда и поженимся… или нет…

      – Нет, – он вздохнул. – Прости… Но я опять буду честен, хотя и понимаю, что тебе неприятно слушать такое… У нас на работе любовницы не приветствуются. Или жена – или вообще никого.

      – Что это за работа такая? – пыталась она улыбнуться. – Прямо аномалия какая-то в наше время!

      – Серьезная работа и серьезные люди, и видишь, – он обвел рукой вокруг, – серьезные, даже очень серьезные, деньги! Так что скажешь?

      Она немного помолчала, потом спросила:

      – Ты ведь был женат… Почему вы разошлись?

      – Зачем тебе это?

      – Я не хочу расходиться, я хочу, чтобы у меня семья была крепкая, дружная и навсегда! …И поэтому не хочу повторять чьих-то ошибок.

      – Навсегда бывает только смерть, а чужие ошибки повторить невозможно, ведь при повторении они уже становятся твоими.

      – Игорь, я жду.

      – Не сошлись характерами.

      – Игорь!!

      – Я храплю во сне.

      – Игорь!!!

      – Галя… – он обнял ее, смотрел в глаза и, казалось, вот-вот что-то скажет… Зачем она тогда все сама испортила? Хотелось подбодрить, помочь и она поторопила:

      – Я все пойму, Игорь! Я-то ведь люблю тебя, как ты уже сам, наверное, давно догадался…

      Он словно очнулся от ее слов, улыбнулся, покусал тихонько за нос:

      – Дитенок… Умный, нахальный и веселый… Но дитенок! Да или нет. Я жду.

      – Да…

      …Родители были в шоке. "А учиться? Ладно, в этот год тебе было не до поступлений! Но потом? Ты что, хочешь всю жизнь быть просто домохозяйкой?" – "А куда мне поступать? Я не знаю, кем хочу быть. Может, вы уже сами все про меня знаете? Скажите, не стесняйтесь!" Родители не знали, родители хотели проявить свою власть: "Не разрешим. Тебе еще нет восемнадцати, без нашего разрешения не распишут." – "А я тогда забеременею, этого хотите? Тогда, если справка будет, разрешат." Родители, понятное дело, не хотели: "Тебе самой еще в куклы играть!" И бодаться бы им еще долго, если бы не Игорь. Он пришел к ним и как-то очень спокойно и серьезно убедил их, что так будет лучше всем: им – потому что дочь не будет болтаться не поймешь где, что у нее будет свой и очень даже достойный дом, ему – потому что он не совратитель какой-нибудь, и потому, что так правильнее, и, наконец,