Дегустатор. …И другие истории. Сергей Новиков

красного лифчика выглядела необязательным аксессуаром. Лицо барышни не желало подчиняться зрительной памяти. А память вербальная после мимолетного знакомства сохранила бы о лице не больше трёх слов: неправильное, привлекательное, ускользающее. Барышня смотрела на меня в упор.

      «Шикарная француженка», – подумал я, но «добрый вечер» сказал по-русски. Ответа не последовало. Сопровождаемый пристальным взглядом, я присел на краешек противоположной от барышни полки и с интересом уставился в окно, наглухо закрытое пыльным дерматином. Купе подавляло сумраком и духотой.

      Прошло несколько минут. Поясницу лизнула струйка пота.

      – Вы буфетчик? – вдруг произнесла девица на чистейшем русском. Интонация могла убить смесью снисходительности и презрения. Повеяло бывшими крепостными, Серебряным веком, сумасбродными декадентками дворянских кровей и накрахмаленной салфеткой через предплечье.

      – Нет, – ответил я, и достал фляжку:

      – Выпить хотите?

      Барышня капризно помотала головой, продолжая меня гипнотизировать. Я выпил. Возникло желание пошутить.

      – Раз уж вы приняли меня за буфетчика, позвольте предложить вам орехов.

      (В рюкзаке очень кстати оказался кулёк со смесью кешью, фундука и миндаля).

      – Хорошо. Пожалуйста, дайте жареных солёных фисташек, – она привстала с полки. Поворошила кулёк, поморщилась из-за отсутствия фисташек и выбрала миндаль. – А что это вы пьёте? – спросила она, принюхавшись.

      – Дешёвый виски, – отвечаю.

      Прошло минуты три. Барышня элегантно сгрызла миндаль и вновь обратилась ко мне.

      – Значит, вы заяц?

      – Как вам сказать. Вообще-то я домой еду.

      Она начала грызть еще один миндальный орех. Взгляд девушки фокусировался на мне так долго, что я бы не рискнул назвать ее воспитанной. Проще сказать, она не сводила с меня глаз. Конечно, с одной стороны, ноги у нас в роду – весьма выразительная часть тела, а я в шортах. Но в лице, особенно в третьем подбородке, я в последние годы уверен не был, да и насчёт изящности талии сильно сомневался, хотя в сочетании с размахом плеч…. Я выпрямил спину, задрал подбородок, расправил грудь, втянул живот. Чуть подумав, слегка напряг обе голени – и изрядно приложился к фляжке.

      – А зачем вы пьёте? Вы ведь сейчас выпили, нет?

      – Да.

      – А зачем?

      – Потому что хочу выпить.

      От светской беседы в духе Хармса я стал потеть интенсивнее.

      – А вы знаете, что пить вредно? От этого люди умирают (она произнесла «умивают»), я знаю.

      – Догадываюсь, что вредно.

      – Поэтому пейте лучше морковный сок.

      Совет пугал исключительной серьёзностью.

      – Хорошо, – пообещал я. И – выпил.

      Следующие минут десять глаза барышни сосредоточенно расстреливали меня то короткими, то длинными очередями. Я смотрел в угол купе, и время от времени пытался приветливо улыбнуться. Несмотря на ударные порции алкоголя, выходило