Мечта хранимая. Цикл «Мечтатели». Виксар

Эээ… Служивый! – я пощёлкал пальцами. – Солдат! Воин!

      Ну, можно и новые дать, вряд ли они обидятся.

      – Меркуцио! – заорал я первое имя, всплывшее в памяти, подкрепляя его потенциалом.

      Из коридора послышался топот, и на пороге появился гвардеец в форменном обмундировании, которое на сегодняшний день представляло сиреневый плащ поверх кольчуги и выглядывавшую из-под последней красную рубаху.

      – Да, князь? – поклонился он.

      Меркуцио? Ничего себе, откопал…

      – Я решил организовать празднество. Как ты думаешь, к чему его приурочить?

      – Секунду… Сейчас придумаю… – теперь уже его взгляд пошёл бродить по комнате в поисках вдохновения. Я терпеливо ждал, переключившись на завтрак.

      Когда в комнате во второй раз ничего интересного не обнаружилось, гвардеец, задумавшись, опустил голову, но вдруг резко поднял её и радостно воскликнул, заставив меня поперхнуться от неожиданности:

      – Знаю, ваша светлость! День мечей!

      Похоже, его взгляд упал на висящий на боку меч. Ну, почему бы и нет.

      Так, День мечей – это похоже на парад. Но для парада у меня есть только гвардия… Между прочим, хороший повод натянуться, наконец, на создание армии.

      – Отлично, Меркуцио! – я вскочил. – Сегодня будет День витязя. Иди распорядись, чтобы…

* * *

      На главной, дворцовой площади собралась приличная толпа. Никого не приводили насильно; увидев появившиеся на каждом столбе плакаты с призывом собраться для празднования Дня витязя, первого праздника в княжестве, абсолютное большинство жителей столицы решило отложить повседневные мелочи ради неожиданного зрелища.

      Я стоял на балконе дворца, возведённом всего пару часов назад, облокотившись на перила. С одной стороны, конечно, глупо забыть о такой важной вещи как место для обращений к народу. С другой, теперь он был более продуманным, чем если бы создавался в самом начале.

      Первое обращение… Было жутко неуютно. Хоть и князь, первое лицо государства – а всё равно никуда не денешься от боязни сцены. Причём обычной-то сцены я, вроде как, не боялся. По крайней мере, так считал. А вот выступать перед населением целого города – такого испытывать ещё не приходилось.

      – Всё хорошо, ваша светлость? – сзади неслышно подошёл гвардеец и остановился за порогом, ожидая распоряжений.

      – Да, спасибо. Всё нормально. – Руки, однако, начинали предательски подрагивать. – Просто… дико непривычно, понимаешь? – я с надеждой посмотрел на солдата.

      – Почему непривычно? – удивился тот. – Вы ведь не первый раз выходите к народу.

      – Не первый?..

      – Ну, конечно! Сколько вы уже правите.

      – А… Ну да.

      При создании населения страны каждому была вложена в голову уверенность в том, что княжеству непредставимо много лет. Как этот тезис трансформировался и как его объясняли для себя конкретные люди, пока оставалось загадкой, да и особо меня не занимало: работает задумка, и ладно. Всё лучше,