Ангелы. Дарина Грот

наглый! – произнесла Лилия, но бить меня по рукам не стала, более того сама прижималась ко мне. – Я позвоню тебе вечером! – сообщила она, – мне надо идти. Может, встретимся после пар?

      – Давай созвонимся! – сказал я и выпустил ее из рук.

      Девушка улыбнулась и пошла к стоянке. Я смотрел ей вслед с язвительной улыбкой на лице. Вот у кого-то нервы не выдержали и появились первые прогулы. Люцифер подошел ко мне и тихо спросил:

      – Ты какого черта вытворяешь?

      – Люц, – мягко начал я, – оставь Розу в покое. Я только что напомнил тебе, что являюсь твоей копией и могу разрушить все твои отношения. Я хочу, чтобы ты не забывал об этом. Ты мой близнец, но не забывай, что у тебя тоже есть близнец.

      Я выкинул бычок и пошел в университет, не смотря на брата. Я знал, что он расстроен, возможно, даже изумлен.

      В коридоре, около аудитории я нашел Розу. Она стояла, опираясь на стену, в руках зажата одна большая лекционная тетрадь. Ее маленькие губы, как у куклы-пупса были надуты. Обида продолжалась. Что за гадкий день? Я знаком с девушкой всего сорок два часа, а уже должен извиняться!

      – Роза! – позвал я, подойдя к ней, но, не дотрагиваясь, я все еще боялся это сделать.

      Она нехотя взглянула на меня и замерла с ожидающим выражением на лице.

      – Я не хотел тебя обидеть!

      – Да, но ты это сделал! – с надутыми губами сказала она, недовольно закатывая глаза.

      Я слегка отшатнулся от нее и приподнял голову. Роза была чуть выше моего плеча и ей постоянно приходилось смотреть как-то снизу. В тот момент она делала это так дерзко и вызывающе, я даже не думал, что она способна на такие взгляды.

      – Прости! – сказал я, обкусывая себе язык.

      Боже мой, как я ненавидел извиняться за то, что не делал. Ведь я ее не обижал! Не ударил, не сказал ни одного грубого слова, а меня взглядом заставляют извиниться. И вот так всю жизнь, ходишь и как слизняк извиняешься за все подряд, а ведь это просто слова, ничего не значащие слова. Когда жаль по-настоящему, нет места для «извини, прости пожалуйста» или «я не хотел». На лице изображается такая мрачная скорбь, что уже и извиняться не надо. Если этого нет, то выкручиваются именно этими пустыми словами. Естественно, на моем лице не было никакой скорби, да и откуда ей там взяться? Я не чувствовал ее внутри, собственно она не могла появиться на лице. Но как влюбленному идиоту, мне пришлось воспользоваться словами.

      – Мне жаль, я действительно не подумал, что сказал! – промямлил я, смеясь внутри.

      Конечно, мне было смешно, глядя на то, как лицо Розы приобретало удовлетворенное выражение при звучании этих слов. Какая чушь! Да хрен бы с этой чушью, с этим словами, главное, что на миловидном личике снова появилась улыбка. А это означило, что я прощен!

      – Хорошо. Сделаем вид, что ничего этого не было! – прощебетала Роза и взглянула на меня.

      Конечно, мы сделаем вид, какой она хотела, вот только я не мог понять, чего конкретно не было.

      Мы дождались профессора, зашли в аудиторию, снова сели рядом и замолчали. Профессор решил даже не представляться,