Любовь меняет все. Селеста Брэдли

сознании обычная женщина превращалась в идеальную жену, безупречную леди, и никакие факты не могли лишить ее этого сияющего сказочного ореола.

      Как бы там ни было, настоящая история матери леди Маргарет – та, что была известна всем в обществе, была весьма неприглядной, и тот факт, что девочка упрямо держалась за придуманную сказку, не давая сплетням и слухам опорочить память о погибшей матери, говорил о том, что у Маргарет был на удивление сильный характер.

      – Ты грязная, – Дейдре жестом указала на деревянный стул напротив туалетного столика. – Можешь сесть сюда. В следующий раз я разрешу тебе сесть на кушетку. Если примешь ванну, конечно.

      Девочка обдумала предложение и, очевидно, не обнаружив ни намека на взрослую снисходительность, направилась к стулу с таким видом, словно изначально туда и собиралась. Забравшись поглубже на сиденье, она принялась болтать ногами, то и дело ударяя каблуком то одного, то другого ботинка по гнутым ножкам.

      – Вас тут не должно быть, знаете ли. Это комната моей мамы. Я помню, как она причесывала волосы перед этим зеркалом.

      Поскольку Маргарет было не больше двух лет, когда умерла ее мать, едва ли она что-либо помнила, но Дейдре ни за что не стала бы говорить об этом девочке. Сама Дейдре хранила в памяти множество обрывочных воспоминаний о своей матери: улыбка, запах, поцелуй в лоб. И каждое такое воспоминание хранилось ею как бесценное сокровище. Время от времени она извлекала одно из них из памяти и терла, терла, очищая от патины, пока оно не начинало сверкать, как новенькое.

      – Твоя мать была очень красивой, – нейтральным тоном произнесла Дейдре. – Я видела ее однажды.

      Девочка устремила на нее голодный взгляд.

      – Вы ее видели? – в этом вопросе было неподдельное изумление, словно вплоть до этого момента Маргарет не вполне была уверена в том, что ее мать действительно существовала.

      Или, возможно, ненастоящей была не мать Маргарет, а сама Дейдре.

      Дейдре осторожно подвинулась ближе к девочке, механически переставляя серебряные щетки на туалетном столике.

      – Мне тогда было всего шестнадцать. Я гуляла в Гайд-парке. Погода была чудесная, и все старались выйти из дома и насладиться погожим деньком. Леди Тесса позволила мне приехать на несколько дней в Лондон, и мы с гувернанткой не смогли усидеть дома.

      Мы прогуливались по дорожке, когда я увидела леди Брукхейвен в открытом экипаже с… – с ее любовником, тем самым, с которым она сбежала всего через несколько дней, – с подругой. Она улыбнулась мне, когда проезжала мимо. Она кивнула, словно королева. Я помню, что подумала, что она самая красивая леди в обществе. Такая молодая и красивая, и у нее есть все, о чем может мечтать женщина: прекрасный муж, замечательное поместье…

      – И я.

      – И прелестная дочка, хотя, имей в виду, в то время я не знала о тебе. – У нее было все, о чем может мечтать женщина, и эта дурочка отказалась от всего, что имела, ради актера! То, что она ради него бросила свою единственную дочь, в итоге это спасло Маргарет жизнь, не добавило Дейдре