Ищу человека (сборник). Сергей Довлатов

строго.

      Она повела нас широкими райкомовскими коридорами. С ней то и дело здоровались.

      На первом этаже возвышался бронзовый Ленин. На втором – тоже бронзовый Ленин, поменьше. На третьем – Карл Маркс с похоронным венком бороды.

      – Интересно, кто на четвертом дежурит? – спросил, ухмыляясь, Жбанков.

      Там снова оказался Ленин, но уже из гипса…

      – Подождите минутку, – сказала Белла Константиновна.

      Мы сели. Жбанков погрузился в глубокое кресло. Ноги его в изношенных скороходовских ботинках достигали центра приемной залы. Эви несколько умерила свой пыл. Уж чересчур ее призывы шли вразрез с материалами наглядной агитации.

      Белла приоткрыла дверь:

      – Заходите.

      Лийвак говорил по телефону. Свободная рука его призывно и ободряюще жестикулировала.

      Наконец он повесил трубку.

      – Отдохнули?

      – Лично я – да, – веско сказал Жбанков. – У меня открылось второе дыхание…

      – Вот и отлично. Поедете на ферму.

      – Это еще зачем?! – воскликнул Жбанков. – Ах да…

      – Вот данные относительно Линды Пейпс… Трудовые показатели… Краткая биография… Свидетельства о поощрениях… Где ваши командировочные? Штампы поставите внизу… Теперь, если вечер свободный, можно куда-то пойти… Драмтеатр, правда на эстонском языке, Сад отдыха… В «Интуристе» бар до часу ночи… Белла Константиновна, организуйте товарищам маленькую экскурсию…

      – Можно откровенно? – Жбанков поднял руку.

      – Прошу вас, – кивнул Лийвак.

      – Здесь же все свои.

      – Ну, разумеется.

      – Так уж я начистоту, по-флотски?

      – Слушаю.

      Жбанков шагнул вперед, конспиративно понизил голос:

      – Вот бы на кир перевести!

      – То есть? – не понял Лийвак.

      – Вот бы, говорю, на кир перевести!

      Лийвак растерянно поглядел на меня. Я потянул Жбанкова за рукав. Тот шагнул в сторону и продолжал:

      – В смысле – энное количество водяры заместо драмтеатра! Я, конечно, дико извиняюсь…

      Изумленный Лийвак повернулся к Белле. Белла Константиновна резко отчеканила:

      – Товарищ Жбанков и товарищ Довлатов обеспечены всем необходимым.

      – Очень много вина, – простодушно добавила Эви.

      – Что значит – много?! – возразил Жбанков. – Много – понятие относительное.

      – Белла Константиновна, позаботьтесь, – распорядился секретарь.

      – Вот это – по-флотски, – обрадовался Жбанков, – это – по-нашему!

      Я решил вмешаться.

      – Все ясно, – говорю, – данные у меня. Товарищ Жбанков сделает фотографии. Материал будет готов к десяти часам утра.

      – Учтите, письмо должно быть личным…

      Я кивнул.

      – Но при этом его будет читать вся страна.

      Я снова кивнул.

      – Это должен быть рапорт…

      Я кивнул в третий раз.

      – Но рапорт самому близкому человеку…

      Еще один кивок. Лийвак стоял рядом, я боялся обдать его винными парами. Кажется, все-таки обдал…

      – И