Обнуление. Татьяна Хмельницкая

губами-ниточками и пригладил рукой пегие тонкие прямые волосы, достающие до плеч. На вид ему лет тридцать – тридцать пять.

      Ко мне подошёл ещё один мужчина и произнёс:

      – Эти консервные банки никогда с первого раза ничего не выдавали.

      – Думаете, бесполезное занятие? – спросила я у худощавого зерайца, упомянувшего консервы.

      Его длинные волосы были зачёсаны назад, а голубые глаза смотрели весело. Пунцовые губы застыли в усмешке. Темноволосый мужчина облизнулся и широко, словно родной, улыбнулся:

      – Я вас знаю, мисиртис. Вы – Цветана Романова. Герой Земли.

      – О! Слава всегда опережает, – хмыкнула я. – Но вы ошиблись.

      – Ошибся? – нахмурился темноволосый.

      – Увы.

      – Жаль. Очень похожи.

      – Многие так говорят, я уже привыкла.

      Я пожала плечами и всё-таки врезала по машине кулаком. Слот для карты моментально засветился, появилась проекция услужливого бармена, протягивающего раскрытое меню.

      – С ума сойти! – восхитился пегий. – Не знал, что с этой штукой так можно.

      Я выбрала напиток и дождалась, когда в специальном отверстии появится стаканчик с розоватой жидкостью.

      – Землянам тут рады, – хмыкнул темноволосый и поплёлся следом за мной к столику.

      Он не стал просить меня, чтобы разрешила присесть с ним рядом, а замер возле стола, выдернув из кармана морт, и начал водить по его экрану пальцем.

      В глуши такие гаджеты?

      Признаться, волокита начал мне надоедать тем, что торчал рядом, но и просить его отойти как-то невежливо. Посему стоически молчала, рассматривая немногочисленных посетителей бара, сидящих за столиками и на диванах у стены.

      Их было человек десять примерно. В основном мужчины разного возраста – аборигены, но парочка из них принадлежала к другим расам, и я затруднялась с пониманием, к каким именно.

      Две девушки-инопланетянки заняли места на диванах возле стены. Они смотрели в экраны устаревшей модели рэктов и тихо переговаривались друг с другом. Голубое свечение от игровых устройств ложилось на их чернокожие лица, и потому девушки выглядели восставшими из могилы покойниками.

      Вообще, как-то особого ажиотажа и кутерьмы, что обычно бывает в питейных заведениях космопортов, в Зерайском не наблюдалось. Бар первое место, где хоть какая-то жизнь теплилась.

      – Разрешите присесть, мисиртис? – обратился ко мне пегий.

      Он подошел после того, как вставил в слот карточку и врезал по «бармену» кулаком, не дожидаясь сбоя в работе программы. Голубая жидкость налилась в стакан. Проекция парня улыбнулась и пожелала пегому приятного дня.

      – Валяйте, – пожала плечами я. – Вопрос только: зачем?

      – Узнаешь, – произнёс продолжающий стоять рядом со мной темноволосый.

      Мою шею пронзила острая боль, я дёрнулась. Инстинктивно рука выполнила хватательное движение, и пальцы сжались на узком запястье.

      – А-а!