Terra Nova. Строго на юг. Виталий Федоров

говорю же.

      На сцене трио из блондинки, негритянки и азиатки, облаченных только в перья (и то не слишком много), показывают что-то среднее между эротическим танцем и собственно сексом. Интересно, где они такую высокую азиатку взяли?

      – Я в комнату для девочек!

      – Так «девочки»-то еще на сце… Ай!

      Ну вот что ты с ней будешь делать.

      А? Да нет, ничего пока не решил. Живу, отдыхаю, трачу деньги помаленьку. Вообще, конечно, пора бы с этим заканчивать и как-то определяться, но пока не получается. Ладно, успеется.

      Номер закончился, света в зале немножко добавилось, музыка стала потише, и почтенная публика потянулась на свободное место у сцены – танцевать. Вообще, неплохое заведение. Оформлено под то самое кабаре из одноименного фильма. Ну, смотрели, наверное.

      Нахожу глазами возвращающуюся из дамской комнаты Ичасо как раз вовремя, чтобы увидеть, как к ней подкатывает какой-то хмырь. Судя по жестам, приглашает танцевать. Моя басконка (ну, условно моя, конечно, но все-таки) отрицательно машет головой, хмырь проявляет настойчивость, девушка пренебрежительно отмахивается и идет к нашему столику. А хмырь, что интересно, за ней. Ну-ну.

      Ичасо садится, хмырь на секунду замирает, явно оценивая помеху в моем лице. Ну а я соответственно оцениваю его.

      Неопределенный возраст, от тридцати до пятидесяти. Худая, угловатая физиономия, длинный острый нос, светлые волосы, длинные и прямые. Черные брюки, светлая рубашка с длинным рукавом, кобуры под ней не видно… ага, а левая кисть-то у него забита. Не могу отсюда понять, зоновскими партаками или просто татуировками, но вообще типаж типичного урки с просторов «одной шестой». Есть какая-то… дерганость, что ли.

      Хмырь подошел вплотную к столику и на смеси жестов и ломаного английского («вонт дансинг виз ю»[20], ага) пытается пригласить Ичасо на танец. Блин, ну это уже явная наглость.

      – Уважаемый, девушка не хочет.

      Хмырь радостно всплескивает руками. Ага, точно, партаки на руке.

      – Братан, да не вопрос, че. Откуда сам? Я из Читы.

      Упс. Зря я на русском ответил.

      – Из Москвы.

      На лице хмыря проскользнула непонятная гримаса.

      – Масква… Че, мы тут с пацанами, тоже с дамами отдыхаем, вон там. – Он кивнул куда-то в сторону. Ага, вижу – столиков через пять-шесть от нас, у стены, в отдельной кабинке на диванах развалилось с полдюжины таких же, в рубашечках, и четыре «дамы» откровенно шалавистого вида.

      – …к нам, поговорим. Земляку всегда рады.

      Ага. Твои «земляки» в овраге лошадь доедают.

      – Давай в другой раз. Сегодня с девушкой вечер провожу.

      – Так и даму с собой бери, че. Выпьем, обсудим, че-кавэ…

      Вот же прикопался.

      – Не, дружище, в другой раз.

      – Ну смотри…

      Хмырь кивнул на прощание и отчалил. Наконец-то.

      Ичасо, до этого невозмутимо наблюдавшая за непонятной ей беседой, поинтересовалась:

      – Что это за злой клоун?

      С максимально беззаботной физиономией отмахиваюсь:

      – Да

20

Что-то вроде «хотеть танцевать с тобой».