Здесь будет сад. Николай Калиниченко

сошел с ума, – подумал Надир. – Как это горько. Неправильно. День за днем переносить кошмар, а затем, в самом конце, вдруг не выдержать и сломаться».

      Безумие – верный путь в пустыню. По законам города – смертная казнь. Может быть, не ждать, пока их найдут стражники? Без обвинений, без позора сломать старику шею и укрыть где-нибудь в доме? Главное, не закапывать в песок. Только не в песок!

      Неизвестно, кому из горожан первому удалось «позвать» джиннит. Может, это был клерк, недовольный низкой зарплатой, или бедный влюбленный, решивший покорить девушку небывалым подарком. Через месяц песок был повсюду. Он возникал из-под земли, точно сорняк, растекался красными лужами, поскрипывал под ногами. Администрация пыталась локализовать утечки. Но нельзя же оцепить весь город.

      Оказалось, что каждый человек «дружит» с песком по-своему. У одних лучше получалось создавать керамику, у других – стекло. Творить сложные механизмы и живых существ могли единицы. Людей, говорящих с джиннитом, называли по-разному: песочниками, трансфигураторами, даже волшебниками. Однако самым живучим оказалось словечко «саб». Надир точно не помнил, откуда взялось это странное прозвище. Кажется, все из тех же пресловутых телеотчетов с научной базы. Сабулум – по-латыни песок. Разве нет? Как бы то ни было, едва заслышав знакомый мелодичный звук, люди на улицах принимались квакать: «Саб-саб».

      Говорили, что если часто обращаться к песку – силы просящего возрастают, фантазия затачивается, как лезвие ножа. Появились клубы и общества по применению джиннита. Обсуждался вопрос о введении нового предмета в школах.

      Азиза возглавила одну из групп сабов. Они называли себя Мечтатели. Беззлобные, слегка рассеянные, эти люди сразу понравились Надиру. Он с удовольствием посещал их собрания и не столько совершенствовался, сколько наслаждался общением. Своей целью Мечтатели ставили создание нетривиальных вещей и живых существ. Они верили в то, что возможности песка куда шире, чем это принято считать. И, к несчастью, оказались правы.

      – Нашел! Идите сюда скорее, – Менакер махнул Надиру рукой. – Можете посветить?

      Надир подошел к дереву, достал зажигалку. Огонь осветил белый, словно мраморный, ствол.

      – Смотрите, вы видите ее?

      Надир наклонился еще ближе и вдруг разглядел профиль молодой девушки. Тонкие черты лица, крупный нос с горбинкой, волосы собраны в пучок на затылке. Это было что-то вроде барельефа. Только материалом для украшения служила плоть дерева.

      – Это Ребекка, моя жена, – тихо сказал Менакер. – Как уйти, не простившись?

      – Вы использовали песок?

      – Почему сразу песок? – Старик поморщился. – Вы так верите в эту… субстанцию?

      – Но это лицо в стволе… похоже на чудо.

      – Когда мы пришли сюда, здесь не было ничего. Сухая мертвая земля. Скептики говорили, что саженцы никогда не приживутся. И вот за пять лет на целине поднялись сады. Отсюда и до Радужных гор. Персики, вишня, алыча – тысячи квадратных километров. Вот – чудо!

      Они помолчали.

      – Это разновидность платана, – часовщик