Переиграю шторм. Лариса Машкова

из-за дочери, но не из-за отношения к нему жены. Как понять мужчин? Что в них сильнее – инстинкт отца или самца? Татьяна-то знает про себя наверняка: волновалась бы до безумия за детей. Наверное, и Лев тоже. Благо, он ещё не знает, что Варька с Денисом почти полгода разъезжают по конкурсам вдвоём: категорически отказались от сопровождения мам. Но чтобы Лев не счёл такую самостоятельность двусмысленной, Таня тоже не стала обсуждать её с мужем до их ближайшей встречи и опять всю ответственность взяла на себя.

      В комнату вошла Варвара с большой чашкой, прихлебывая из неё чай.

      – Ма!..

      – Варя, что за дурацкая привычка пить и есть на ходу! – раздражённо заметила мать.

      – Ой, ты не в духе, мамочка?

      – В духе.

      – Тогда скажи: платье к выпускному будем шить или покупать?

      – Как хочешь.

      – Давай замутим что-нибудь офигенное!

      – Ладно, сходим в театр к портнихе. Я созвонюсь.

      – А! Мам, ещё вот что! Я это… Я не буду поступать в медицинский.

      – То есть?..

      – Ну, боюсь я всего этого – кровь, анатомички, болячки. Не, не могу!

      – А ты об этом не подумала, когда мы нанимали тебе репетитора из мединститута и уплатили, между прочим, немалые деньги?

      – Ну, мам, я даже Рембрандта недолюбливаю из-за того, что он покойников рисовал!

      – При чём тут это! Ты ведёшь себя как взбалмошная, недалёкая девица! – Татьяна перешла на крик. – Оставь свои капризы при себе! Ясно?

      – Ты не хочешь меня понимать, ты хочешь, чтобы я была несчастной! – взвизгнула в ответ Варька.

      Мать села в кресло.

      – Ладно, – максимально сдерживая себя, сказала она, барабаня пальцами по столику: – Что тебя может сделать счастливой?

      – Я вот хотела бы в юридический поступить. Вот помнишь девушку-инспектора Ольгу Владимировну? Она такая красивая, умная и всё понимает… – Варвара уселась на диван, поджав под себя ногу. – Я бы тоже хотела работать в детской комнате милиции, – сказала она мечтательно.

      – Варя, детка, – мама перешла на миролюбивый тон, – если ты не приемлешь жестоких зрелищ, о какой работе в милиции можно говорить? Ты готова постоянно находиться в гуще «чернухи» и посвятить этому свою жизнь? Это похлеще, чем в анатомичке.

      – Круто… – пробормотала озадаченно Варька, затем поднялась, забрала свою чашку и вышла из комнаты.

      Противно щекочущий комок в груди, который Таня ощущала на протяжении получаса, как будто бы взорвался, и она расплакалась. Последний раз такое состояние она испытывала в прошлом году, когда Варька попала в больницу с тяжёлым аппендицитом. После операции у дочери поднялась температура. Мама двое суток не отходила от неё – не спала, не ела. Удивлялась: откуда силы берутся. И тут позвонил Лев. Его голос, казалось, излучал запах моря, передавал тепло алжирского Биджая, и Танюша, проделав над собой усилие, беззаботно защебетала:

      – Львёночек, у нас всё хорошо, не волнуйся! Просто я сейчас не дома, в магазине… Береги себя, милый.

      Отключила телефон и от нахлынувшего чувства