Одуванчики в инее. Маргарита Зверева

понял, что сегодня у меня все-таки будет маленькое приключение. «Кадакес» было написано на баночке. Я в первый раз слышал это название и сразу полез за энциклопедией на третьей полке сверху в моей комнате. Усевшись поудобнее на кровати, я несколько тревожно залистал тонкие страницы, но с облегчением нашел искомое.

      – Кадакес, – начал читать я вслух, чтобы лучше запомнить, – бывший рыбацкий поселок на побережье Коста-Брава в Каталонии (Испания). Находится на полуострове Мыс Криус, в живописной бухте. Белый город известен прежде всего тем, что в нем часто бывали выдающиеся деятели художественного авангарда XX века: Сальвадор Дали, Марсель Дюшан и другие.

      Это было все. Я прочитал отрывок снова и снова, пока не выучил его практически наизусть.

      – Да, не густо, – сказал я немного обиженно энциклопедии.

      Мне хотелось иметь конкретные картинки и представления в голове, перед тем как вскрыть драгоценную баночку. Я боялся, что иначе я мог бы что-то не понять, упустить наиважнейшие отголоски запаха Кадакеса.

      В гостиной я порылся в маминых проспектах, но там все кишело Турцией и Таити. Несколько брезгливо я посмотрел на телевизор, мирно покоящийся в своей черной важности напротив дивана. Неумелыми пальцами я коснулся пульта и наугад нажал на самую большую кнопку. Телевизор зашипел и деловито, без подготовки ожил.

      Белозубые тети беззаботно бегали по лужайкам и хвалили порошок, светловолосые дети пили сок из пакетов со смешными названиями, мускулистые мужчины жаловались на перхоть. Я переключил программу. Еще один мускулистый мужчина, правда, без перхоти, прижал слабенько вырывающуюся дамочку к стене и начал внушать ей что-то несвязное. Внезапно дамочка перестала сопротивляться и впилась в него своими блестящими губами, обхватив его шею длиннющими ногтями. Меня передернуло, но переключить я смог не сразу, осознав, что тут творится нечто запретное. Потом она закинула на него свои ножищи, и он ее поволок куда-то, а я испуганно нажал на кнопку. Под бешеный ритм несколько пышных, почти что голых теть трясло всем, чем не жалко, а очень важный дядя в солнечных очках наговаривал что-то быстро на нерусском языке. Все мелькало с безумной скоростью, и я вспомнил, что такое мелькание может вызвать эпилептический приступ, и поскорее переключил программу. Эпилепсии у меня пока не обнаружили, но кто его знает.

      «Еще одно зрелище такого рода, и я завязываю с тобой навеки, друг», – мысленно предупредил я телевизор. Либо он услышал мое послание, либо мне просто повезло, но передо мной вдруг появился неземной красоты пейзаж, сопровождаемый умиротворяющей музыкой. Спокойные волны синевой закатывали на белый песок, а под пальмами лениво валялись кокосы. Убаюкивающим голосом диктор рассказывал что-то про сказочные уголки Океании. Но Океания мне была не нужна.

      Я разочарованно вздохнул, ничего особого не ища, отвел взгляд на книжный шкаф рядом с телевизором и не поверил своим глазам. «Испания» – гласило жирными буквами на корешке одной из книг. Я поспешно отправил телевизор в сон и вцепился в путеводитель,