Троечник. Валерий Вайнин

пациент, и Антон – как водится, весь в белом – сидя за столом, делал запись в его амбулаторной карте. Стол напротив Антона занимала его медсестра Надежда Фёдоровна – суровая тётя, мечтающая досидеть до пенсии без лишних беспокойств.

      – Не скандальте, мужчина! – одернула она пациента. – Сбавьте обороты!

      Надежда Фёдоровна была, как говорится, крепко сбита и суха как вобла. Благообразие её лица особо подчёркивалось седеющими волосами, зачесанными на прямой пробор.

      Пациент, прокашлявшись, понизил голос:

      – Просто зла не хватает. Что вы там строчите? – обратился он к Антону. – Поэму или роман?

      – Справку для прокуратуры, – отозвался Антон. – Коновал, а не врач. Результат ноль.

      – Как остроумно! – скривил губы пациент. – Речь идёт всего лишь о вашей профессиональной добросовестности. Разве я требую многого?

      Антон развернулся к нему корпусом.

      – Вы требуете лишь продления больничного листа. Если завотделением подпишет, не возражаю. У вас всё?

      Обрюзгший господин побагровел.

      – Когда я лечился у приличных врачей, – вновь прозвенела его фистула, – мне прописали цефатрин, и всё более-менее приходило в норму! С какого, простите, бодуна вы назначили мне уредит, который…

      – Урегит, – поправил Антон. – Продиктовать по буквам?

      – Уредит, урегит… Муторно мне от него, ясно вам?!

      – Меньше пить не пробовали?

      – Да как вы… Я в рот почти не беру!

      Медсестра, встав из-за стола, решительно шагнула.

      – Мужчина, выйдите! – возвысилась она над скандалистом, и контрастные черты её лица выразили непреклонность. – Выйдите немедленно!

      Пациент попятился, но позицию не сдал.

      – Хочу знать, зачем мне этот урегит!

      В дверь заглянула дама средних лет в брючном костюме.

      – Что у вас тут, полостная операция? Моё, между прочим, время…

      – Женщина, вас вызовут! – рявкнула медсестра и, водворив порядок, обернулась к доктору. – Выпишите ему цефатрин, Антон Алексеевич. Пусть отвяжется.

      Антон потёр переносицу.

      – Это неправильно, Надежда Фёдоровна. Хотя… – Он перелистнул амбулаторную карту. – Выписать вам цефатрин, Николай Викторович? Тогда успокоитесь?

      Скандальный господин выпятил губу.

      – В каком смысле успокоюсь? На кладбище?

      – Надеюсь, не столь радикально, – пожал плечами Антон. – Нужен вам цефатрин или нет?

      – Что значит мне нужен? Вы же назначили урегит. Всё равно вам, что ли?

      – Угу, – кивнул Антон. – Что скажете, то и выпишу.

      Обрюзгшее лицо пациента стало злобно-торжествующим.

      – Вот оно! Просто великолепно! – Он двинулся из кабинета бочком. – Поговорим в другом месте, доктор! – Дверь за ним захлопнулась.

      Медсестра опустилась на стул.

      – Господи, зачем мне такие приключения в конце жизни? Антон Алексеевич, он пойдёт к Брагину.

      Антон подвинул к ней карту скандалиста.

      – Флаг