В тихом омуте. Пола Хокинс

даже подумывала, не пойти ли к Шону Таунсенду и сразу ему об этом сказать. Но, каким бы приятным и вежливым молодым человеком он ни был, он служил в полиции и оставался сыном своего отца, так что доверять ему не следовало. Никки не стала бы даже думать об этом, не относись она к Шону с симпатией. Он сам пережил ужасную трагедию и бог знает через что прошел, и еще он был добр к ней – единственный, кто отнесся к ней по-человечески во время ареста.

      Вообще-то второго ареста, если быть честной. Он случился лет шесть или семь назад. После первого обвинения в мошенничестве она не оставила свою практику, но ограничила ее старыми проверенными клиентами и представительницами сообщества ведуний, которые изредка появлялись, чтобы отдать дань памяти Либби, Мэри и вообще всем утопленницам. Иногда она гадала на картах Таро – пару раз за лето; время от времени ее просили связаться с умершим родственником или одним из утопленников. Долгое время она не афишировала свою деятельность и никаких услуг сама не предлагала.

      Но потом ее пособие сократили во второй раз, и Никки решила: надо что-то делать. Один из ребят, работавших в библиотеке на общественных началах, помог ей создать сайт, предлагавший сеансы гадания по 15 фунтов за полчаса. Вполне приличная такса, учитывая, что Салли Морган из телевизора была такой же ясновидящей, как задница Никки. При этом та просила за сеанс в двадцать минут целых 29 фунтов 99 пенсов, причем за эти деньги общалась не сама – всю работу выполнял кто-нибудь из ее «команды медиумов».

      Сайт проработал всего несколько недель, а потом в полицию обратился сотрудник управления торговых стандартов и обвинил ее в «непредоставлении письменного отказа от ответственности за возможные последствия, предусмотренного Положениями об охране интересов потребителей». Положения об охране интересов потребителей! Никки заявила, что понятия не имела о необходимости этих документов, но в полиции на это возразили, что закон изменился. А откуда, поинтересовалась она, ей было об этом знать? Что, понятно, всех безумно развеселило. Мол, разве вы не должны были об этом знать? Или вы можете заглянуть только в будущее, но никак не в прошлое?

      И только инспектор уголовной полиции Таунсенд – в то время простой констебль – не смеялся вместе со всеми. Он был добр и объяснил, что это связано с новыми правилами ЕС. Правила ЕС! Защита прав потребителей! Было время, когда людей, подобных Никки, привлекали к ответственности (преследованию) по Закону о колдовстве и Закону о лже-медиумах. Теперь же их судьбой распоряжаются европейские бюрократы. Как же низко пали сильные мира сего!

      После этого Никки закрыла сайт, зареклась иметь дело с новыми технологиями и вернулась к прежнему порядку ведения дел, но сейчас клиентов практически не осталось.

      Надо признать, что смерть Нел выбила Никки из колеи. Она плохо себя чувствовала. Не виноватой, нет, потому что ее вины в этом не было. И все же она продолжала задаваться вопросом: не слишком ли она разоткровенничалась, не слишком ли много рассказала. Но не она положила