Соль и пламя. Вестница. Татьяна Зингер

потом он уедет. Агния мертва, кольцо утеряно, должность декана перейдет кому-то иному. Сама судьба намекает, что настало время навсегда покинуть Янг – тут его ничто не держит.

      Глава 5

      Тая

      Когда крышка над головой захлопнулась, я позволила себе разреветься. Все, что скопилось за вечер, выливалось наружу солеными, едкими слезами. Сердце колотилось дико, бешено, и его биение невозможно было обуздать.

      Не сдаваться.

      Драться.

      Кусаться.

      Делать что угодно, только бы выжить!

      Нынешним вечером, укладываясь спать в своей норе, я не подозревала, где вскоре окажусь.

      О поздних гостях оповестил Кейбл.

      – Малышка, к тебе пришли. – Он легонько пихнул меня остроносым сапогом под ребра. – Веди себя хорошо.

      Я скорчилась (не больно, но неприятно) и сцепила зубы, чтобы не выругаться. Смешно, но страшила Кейбл не терпел брани и лупил за нее до синяков. Потирая бок, вышла в общую залу, где обитатели Затопленного города собирались за редкими трапезами. За грубо сколоченным столом во всю длину залы сидело двое. Импозантный мужчина, совсем молодой, одетый в накрахмаленную рубашку, из наружного кармашка которой торчал синий платок, о чем-то негромко переговаривался с мужланом под два метра ростом. Мужчина был красив, даже очень – и бородка его ровно стриженная, и взгляд из-под по-девичьи длинных ресниц, и осанистость.

      Второй гость оказался рынди, жутковатым, матерым, с лицом словно слепленным из воска. Я глянула на него с интересом, все-таки сородич. Когда-то давно мои родители покинули страну рынди и поехали покорять Валонию. Но не смогли выстоять, сломались, оказались в Затопленном городе, где я и родилась.

      Заняв скамью напротив, я вопросительно посмотрела на мужчину с бородкой. Наверное, он главный.

      – Ну, Тая, признавайся, зачем ты обокрала господина Берка? – вместо приветствия заулыбался мужчина.

      – Кого? – Склонила голову набок.

      Сердце тревожно стукнуло и затаилось. Ни одна нормальная беседа не начинается с подобного вопроса – уж это я усвоила наверняка. Чаще всего несчастного, у кого спрашивали что-либо столь проникновенным голосом, в лучшем случае находили в сточной канаве с перерезанной глоткой, а в худшем – не находили вовсе.

      – Вероятно, он не представился. – Мужчина выставил ладонь, требуя моей руки. Я боязливо подала ту. Пальцы, мягкие, как младенческие, помассировали кожу. – Тебе нечего опасаться, я хочу стать тебе другом. Сколько тебе лет?

      – Четырнадцать, – с легкостью соврала я.

      Мне повезло уродиться тонкокостной и низкорослой, с детскими чертами лица и писклявым голосочком. Потому-то о моем истинном возрасте знали разве что свои; для других я была подростком. Все-таки к малявкам относятся снисходительнее.

      – Совсем малютка. – Мужчина причмокнул. – Ты же не хочешь умереть так рано? – Его пальцы сжались как клещи, вывернули мое запястье. Я ойкнула. – Скажи, где его вещь, и тебя никто не тронет.

      Рынди встал и, обойдя стол, оказался позади меня.