Два сталкера. Черный судья. Андрей Левицкий

килограммов штука, а не коробки, но Адов воспринял желание Лексуса как должное, кивнул.

      – Три запасных магазина. Гранаты для подствольника, пять… шесть… Семь цинков. И холодняк покажи.

      Лексус выбрал выкидуху с изогнутым лезвием, пристегнул ножны к поясу, повернулся к надсмотрщикам:

      – Пакуйте все в рюкзак и тащите в машину.

      Игорь сориентировался быстро:

      – Адов, помогай нести рюкзак, он тяжелый для одного. Домников, на выход!

      Неужели они до сих пор думают, что он попытается сбежать? Лексус захотел объяснить им, что он не сволочь и не бросит друга в СИЗО, но махнул рукой – все равно не поверят.

      В машине уселся на переднее сиденье и с тоской уставился в небо, на березы с начавшими желтеть листьями. Все это есть и в Зоне, но оно там другое, потустороннее, что ли.

      Машина тронулась с места и повезла его к погибели. Если верить видениям, Лексуса убьет не Зона, а мужчина, которого он раньше не встречал. Лексус был уверен, что его предполагаемый убийца – третий головорез. Чтобы окончательно убедиться, осталось увидеть троицу. Вместе с ними придется выживать бок о бок, делить еду, прикрывать друг друга, и это раздражало Лексуса больше, чем сам поход в Зону.

      Глава 9

      Управляемый живой

      Кай не поверил своим ушам и переспросил, невольно скривив рот:

      – Черный Судья?

      Очень хотелось дать по твари очередь, но руки отказывались слушаться, не удавалось пошевелить даже пальцем. Судья обошел вокруг него, осмотрел со всех сторон. Движения его были вполне человеческими. Когда он снова попал в поле зрения, у него изменилось лицо, теперь сомнений не оставалось, Судья – человек. Во всяком случае, когда-то был человеком, двухметровым мужчиной с широченными плечами и мелковатой для такого туловища головой. Мимика у него была настолько живой, что на лице отражалась каждая мысль, ярко-синие глаза то вспыхивали, то гасли, как мерцающие звезды.

      Кай разбирался в людях, и его утешало, что человек с таким ясным взором – не подонок и не маньяк. Во всяком случае, был.

      – Как ты уже понял, права на адвоката у тебя нет. Зато у тебя есть последний шанс убедить меня, что ты все сделал правильно, или осознать свою вину и покаяться.

      Голос у Судьи, как и голова, не подходил к его комплекции – был слишком мягким, усталым.

      – Значит, ты существуешь, – прохрипел Кай.

      Судья развел руками:

      – Как видишь. Итак, я слушаю.

      – Эти люди убили моих друзей и покалечили жену, она сейчас умирает в больнице. Разве человеческая жизнь стоит денег? Понимаю, сколько существует человечество, столько убивают ради выгоды, но разве это правильно? Разве не пора что-то менять? Судья, я ж твою работу сделал, преступники наказаны…

      – Тебе бы с трибуны выступать. Может, я и поверил бы, если бы не знал больше. Твою душу сожгла ненависть, ты приговорил людей, вообще не разобравшись, кто виноват. В итоге погибли невиновные. Кто ты такой, чтобы миловать или казнить? –