365 рассказов на 2007 год. Александр Образцов

снегом ледку. И шофёр откинулся на сиденье, впаявшись ногой в педаль, и Людмила Вольтовна с ужасом наблюдает с заднего сиденья… И когда ты умудряешься пропустить такси перед собой, как матадор, тогда-то тебе и становится хорошо. Шофёр тебя материт, а Людмила Вольтовна рада:

      – Здравствуй, мавр!

      4 января

      Сумасшедший Медведев

      Была суббота. Шёл снег. Он падал на голый лёд и оттого был особенно пушист и бел.

      Медведев двигался вначале по тротуару, но там показалось слишком скользко, и он сошёл на мостовую. В голове ещё продолжались ресторанные тосты. И свадьба, с которой он был изгнан, продолжалась тоже, как будто он там оставался. Оставалась невеста – жена, пардон – но не его, не медведевская жена… «Но я другому отдана…»

      – Господи! Да зачем же я так напился? – кричал Медведев, приказывая себе идти по прямой. И чем решительнее приказывал, чем глубже вдыхал влажный морозный воздух, тем больше заваливался к середине выбранной осевой линии. То слева, то справа.

      «Староневский, – думал Медведев. – Старо Невский… Старо… Старо… как мир, старо… Ничего не… «И буду век ему верна». Не будешь… С чем и поздравляю, господин жених! Муж… Господи! Они же сегодня ночью!..»

      Медведев не вытерпел этой муки и побежал. Будь он трезв, давно попал бы под машину. Широкое белое поле открылось ему. Медведев оторопел и не сразу понял, что это площадь Александра Невского.

      «Несёт меня лиса… – задыхаясь, на бегу бормотал Медведев, – в далёкие леса… По-омнишь ли ты, как та-ра-ра целовались… помнишь ли ты…»

      – Чего тебе надо было?! – закричал он, останавливаясь. – Чего?

      Он начал ругаться. И оттого, что он стоял посреди необъятной от падающего снега площади, ругань принесла ему облегчение. Как будто он посчитался со всем миром. Дальше он побрёл спокойнее, и цепочка его мокрых следов немного выровнялась.

      «Всего лишь? Обычный программист. Всего лишь? Обычный программист. Всего лишь? Обыч…» – Медведев усилием воли вырвался из этого кружочка.

      Видимо, он вдруг крепко задумался о чём-то, о чём – уже не смог вспомнить, когда остановился, обойдя здание Лавры слева по тротуару. Под небольшим склоном за гранитным бортиком темнело мраморное кладбище. Надгробья, казалось, тяжело смотрели прямо в глаза Медведеву. Он перевалился через бордюр, покатился со спины на живот.

      Его оглушила тишина. Не было слышно машин. Он лежал с зажмуренными глазами и боялся открыть их. Когда открыл, то увидел чёрное небо без звёзд, но было светло от снега. Ему стало жутко.

      – Господи, – прошептал он и услышал вздох. Медведев вспотел и осторожно скосил глаза. Квадратный край неба обреза́л яркий снег.

      – Склеп, – гулко сказал Медведев и начал карабкаться вверх. Луна и звёзды были на местах, и он с облегчением выдохнул. Снегопад кончился.

      Кладбище было мирно, снег покрывал кресты и саркофаги и синел под ними. Медведев побрёл, пытаясь читать что-то из надписей,