Слёзы волхвов. Номен Нескио

этот продукт заслуживает того. Ты не веришь мне?

      – От чего же не верю…, верю. Твои слова достаточно убедительны, но пустимся в путь.

      Странный незнакомец поднялся с камня, и они направились по дороге в сторону города. Пройдя некоторое расстояние, путник произнёс:

      – Твой рассказ правдив, разница лишь в том, что как уста касаются пиалы с холодной водой, кубки наливаются вином и вкушается твой сыр… не думаю, что всё это ты видел или пробовал в компании своих клиентов, разве что сам сыр. Ты не только знаешь, как делать свой товар, но и даже как им наслаждаться. В нём есть душа, поэтому в твоей повозке тебе принадлежит самое последнее место и если понадобится, ты пойдёшь пешком, рядом, осторожно поглаживая дерюгу, которой накрыт твой сыр, словно дитя оберегаемое матерью.

      Ноам, не отрываясь, смотрел на своего собеседника, тот же шёл рядом с повозкой, держась одной рукой за невысокую боковую стенку, устремив свой взгляд куда-то вдаль, светло улыбаясь. Говорил он тихо, не торопясь, словно взвешивая каждое слово, и тембр был настолько мягок и приятен, что слушая его, невольно замирало дыхание. Таким голосом добрые родители разговаривают со своими детьми, наставляя их на жизненный путь, стараясь быть понятыми, услышанными.

      – Но коли так, то можно было и рассчитывать на охрану, – донеслись сквозь мысли слова незнакомца.

      Ноам вздохнул и, махнув рукой, ответил:

      – Да можно конечно, от чего нельзя-то… Но тогда придётся платить ещё и охране, чего пока я не могу себе позволить. Тем более, что и сами солдаты иногда так и норовят стащить головку…. Но не то чтобы мне было жалко, просто неприятно…, когда это делается за спиной, что мешает просто попросить, но вот, одни стыдятся, другие боятся, третьи и вовсе считают просить каким-то позором…. В общем… я без охраны как видишь.

      Они замолчали. Ноам не переставая, с возрастающим интересом рассматривал своего случайного спутника, рассуждая про себя:

      «А и действительно, руки пусты, даже узелка нет. Не может так человек путешествовать. Странно…»

      Просторная, длинная до земли рубаха, перехваченная шнурком, показывала, что и под ней нет ничего скрытого от посторонних глаз.

      «И денег наверно у него тоже нет… Странно…»

      Немного помявшись, Ноам решился обратиться к путнику, указывая рукой вперёд:

      – Послушай, вот впереди колодец, позволь пригласить тебя сделать привал и дать отдохнуть моему ослику, если, конечно, тебя не торопят важные дела.

      Путник опять улыбнулся и посмотрел на сыровара:

      – Важные дела есть, но меня они вовсе не торопят. Я приму твоё приглашение, ибо оно правильно, дадим отдохнуть тому, над кем ты имеешь власть, и кто ест из твоих рук, считая тем самым благодатью свою жизнь.

      – Ты странно говоришь. А над кем же я имею власть?

      – Да вот хоть над этим осликом.

      – Да, действительно. Ну это единственное существо над кем простирается моя власть».

      – От чего же?