Микстура от косоглазия. Дарья Донцова

таблеток, и здоров.

      Папенька тяжело вздохнул и теперь не забывает при каждой возможности вспоминать язву.

      Ленинид вытащил из сумки «Клинское».

      – Что же тебе сказал доктор? – поинтересовалась Томочка.

      – Если уж очень захочу выпить, то ни водку, ни коньяк, ни вино, а чуток пива, – ответил Ленинид. – Эх, хорошее дело!

      Марина Степановна брезгливо отодвинулась от стола.

      – Хотите глоточек? – радостно предложил ей папенька. – Не познакомились мы. Здравствуйте, Ленинид, отец Вилки…

      Уж не знаю, что собралась ему ответить мать Вована, судя по ее сжавшимся в нитку губам, ничего хорошего, но тут в кухню влетела Кристина и заорала:

      – Вот!

      Я с удивлением посмотрела на нее и улыбнулась. На ее пальце висела бутылка.

      – Кристина! – сердито сказала Томочка. – Мы все поняли. Пошутила, и хватит. Вынимай палец.

      Девочка покачала головой:

      – Не получается.

      – Отвратительное поведение! – процедила Марина Степановна, прижимая к себе Никитку. – Хотя чего ждать, если бедный подросток живет в такой семье! Вы и этого младенца испортите!

      – Немедленно вытащи, – обозлилась я.

      Кристя попыталась выдернуть палец, но ничего не вышло.

      – Ерунда, – рявкнула Марина Степановна, – потряси сильней!

      – Что случилось-то? – засуетился Ленинид.

      Я быстренько ввела папеньку в курс дела, Томочка так и этак пыталась вытащить Кристин палец.

      – И правда ничего не выходит, – выдохнула она, – рука, наверное, отекла.

      – Да разбейте бутылку, – посоветовала Марина Степановна.

      Мы подвели Кристю к мойке, и я осторожно ударила по бутылке разделочной доской. Но толстое стекло устояло.

      – Мне больно! – заорала Кристя.

      – Если даже раскокаем бутылку, горлышко останется на пальце, – засуетилась Томочка, – получится эффект неснимающегося кольца.

      – Кристя, одевайся, поедем в травмопункт! – рявкнула я.

      Кристя пошла в прихожую.

      – Все равно бред! – кипятилась Марина Степановна. – Что влезло, то и вылезти должно! Не верю! Девочка придуряется.

      Ленинид вышел в коридор.

      – Где полис Кристинки? – спросила я. – Нас без него не примут.

      Томочка побежала к себе в спальню. Никитка весело агукал, прыгая на руках у Марины Степановны. И тут в кухню вернулся Ленинид, тихим шагом пересек помещение и молча сел на табуретку. Меня что-то кольнуло, я подняла глаза, глянула на папеньку и заорала:

      – С ума сошел!

      На пальце у него висела бутылка.

      – И правда не вылезает, – грустно сказал он, – вертел-вертел, никак!

      – Немедленно ступай за пальто, – прошипела я, – потом побеседуем!

      В метро мы произвели фурор. Правда, сначала Ленинид и Кристя, стесняясь окружающих, прикрывали бутылки, но потом им надоело так сидеть. Пассажиры, увидав сладкую парочку, зашушукались. Наконец одна тетка не выдержала и спросила:

      – Рекламируют