Вилла мертвого доктора. Александр Грич

преступного беспредела и плохой работы полиции, не увидит ничего – а вот этого Олег допустить не хотел.

      Хопкинс оказался смуглым, короткие черные волосы, дорогие очки, скромный костюм и галстук.

      – Послушайте, – попросил он Олега сразу при встрече. – Я так понял, что меня повесили вам на шею в качестве детской игрушки к празднику и, наверное, долго рассказывали, как вы за это должны быть благодарны мне и вашему руководству. Так вот – знаете, что такое «булл шит»? Давайте с вами этой субстанцией не заниматься. Мне сказали, что вы – отличный профессионал. Я тоже в своем деле вроде неплох. Вот на это и будем ориентироваться.

      – А чтобы лучше ориентироваться, давайте поужинаем сегодня вместе, – предложил Олег, которому такое начало общения, безусловно, понравилось… – В «Национале», идет?

      – Вы – мой босс на эти дни, – коротко улыбнулся Хопкинс. И они разошлись, неожиданно довольные началом получившегося знакомства. Так родилась их дружба, которая за десять лет прошла многие испытания. Они хорошо взаимодействовали. И высоко ценили друг друга как профи. А потому в нынешний приезд Олега по обмену опытом Хопкинс, как всегда, постарался найти ему дело поинтереснее…

      А тут как раз случилось убийство Фелпса.

* * *

      В этот приезд у Олега были помощники.

      И когда ровно без трех минут пять они зашли к нему в кабинет, он смотрел на них с удовольствием.

      Лайон Гринвальд – курчавый смуглый крепыш, внешне совершенно левантинско-ближневосточного типа, но на деле коренной ирландец, чья семья переехала в Штаты уже добрых полтора века назад. Он не только внешностью был необычен. Редкое сочетание высокого, около ста шестидесяти, IQ, энциклопедических знаний – и закваски профессионального спортсмена. Лайон был отличный велогонщик, выигрывал не раз в крупных состязаниях. Но в группу пришел после работы в частной юридической компании, отказавшись, как говорили, от блестящих карьерных возможностей.

      К Олегу относился почтительно и почти не по-американски трогательно. Олег не раз спрашивал себя, откуда у этого парня, который по всем параметрам должен бы быть представителем американской «золотой молодежи», такая чистота и традиционное отношение к работе и семейным ценностям, в современном обществе почти утраченное.

      В работе был педантичен, четок во всем, отслеживал любую мелочь. Про себя Олег называл его бульдогом – если Лайон вцеплялся во что-то, то разнять его мертвую хватку было почти невозможно.

      Лайон задержался в дверях, пропуская вперед Сандру. Тоже нечасто, увы, в наш век эмансипации. Подойти и открыть женщине дверцу автомобиля, подержать ей пальто, пропустить вперед – часто ли мы это видим? Бывает, особенно в Штатах, женщины недовольны проявлением такой заботы. Она, эта забота, подчеркивает, видите ли, что они – «слабый пол», а они не хотят быть слабыми.

      Для борьбы с этим явлением изобретен специальный термин, «сексизм» – дискриминация по сексуальному признаку.

      Но