.

Можно сколько угодно говорить о том, что противоположности сходятся. Говорить можно вообще что угодно и о чем угодно – всегда найдутся люди, которые вашу точку зрения примут. Точно так же можно ручаться, что найдутся и другие, которые с ней категорически не согласятся. Впрочем, о дружбе Олега и Хопкинса знали немногие – не то чтобы они свои отношения скрывали, они их просто не афишировали, и в этом стремлении вносить в свои жизни как можно меньше гласности и публичности они были совершенно едины.

      А началась эта странная дружба лет за десять до описываемых событий, в осенней Москве 1997 года. Страна с трудом начинала приходить в себя после передела и кровавых разборок начала девяностых. Новые реалии уже приживались, хотя и с трудом. Новоиспеченные олигархи и просто разбогатевшие люди начинали привыкать к своему богатству и осознавать свою новую социальную роль. Передел власти в столице был в основном завершен, но то тут, то там еще вспыхивали огни раздора. Конфликты решались – чаще всего еще кроваво и жестоко, но решались.

      Криминальные разборки, стрелки и терки перестали быть ежедневными. Одним словом, жизнь понемногу входила в нормальную колею. Завершался этап первоначального накопления и все ужасы, с ним связанные.

      Работать в правоохранительных органах в те годы было еще очень трудно. Старые кадры были разогнаны или сами перешли на службу в частный сектор – в корпорации или охранные агентства, где их профессионализм ценили и оплачивали соответственно. Те, кто остался, на нищенскую зарплату выживали с трудом. Но милицейское начальство старалось делать все что можно, чтобы органы работали и в существующих тяжких условиях. Платили премии, материальные стимулы придумывали, организовывали приезды в Москву представителей полицейских служб разных стран для «обмена опытом» – так это называлось.

      Вот тогда Олега и вызвал генерал Федченко – он в главке отвечал за подготовку кадров, поэтому по работе они не сталкивались, и Олег видел его впервые. В небольшом генеральском кабинете господствовал привычно-советский стиль: зеленые скатерти, панели мореного дуба, батарея телефонов на столе, в том числе два цвета слоновой кости, с гербами СССР на дисках. Словом, все как обычно, только привычный красный флаг за спиной хозяина кабинета заменен на триколор, да двуглавый орел прилепился к стенке над ним, да вместо портрета генерального секретаря – портрет Ельцина.

      Федченко выглядел усталым. Время в Москве было трудное – как раз в эти дни давняя кровавая вражда между двумя крупными соперничающими бандитскими группировками перешла в стадию вооруженного конфликта, и милицейские руководители не уходили с работы сутками.

      – Мне вас рекомендовали, – сказал генерал без предисловий. – На вас возлагается ответственное поручение. Приказать я вам не могу, но, не скрою, я ваш отказ буду расценивать как неподчинение. И выводы сделаю соответственные.

      Олег слушал, не открывая рта. Кто и как рекомендовал его Федченко – он не знал, так же как не знал пока, для чего его, собственно, вызвали и какое дело хотят поручить. Но худший зачин