Радости жизни. Николай Гарин-Михайловский

ны, блестела вода, из мрака выходили берега, приближались и опять исчезали в волшебной дали лунной ночи.

      – Сядем вот здесь… Как хорошо, правда? Смотри, вон на берегу какое-то жилье, уютно, огонек горит, кругом лес или сад… Хотелось бы тебе вдруг перенестись туда, узнать, кто там живет, пожить их жизнью?

      – Одним словом, тебе еще хочется сказок: какой-нибудь вечер из Шехерезады?

      Она вздохнула всей грудью и ответила:

      – А разве жизнь не сказка?

      Они замолчали. Он потихоньку запел, а она слушала и задумчиво смотрела на луну, на воду, на даль реки.

      – Ты поешь ту песню, которую пел ровно шестнадцать лет тому назад…

      – Я не понимаю?

      – Шестнадцать лет тому назад… Это был канун нашей свадьбы.

      – Как? Сегодня какое число?

      – Двадцать первое августа, а завтра двадцать второе – день нашей свадьбы.

      – Теперь помню… Такой же вечер был… Мы с тобой сидели у мамы на террасе, в нише, откуда такой прекрасный вид на море… Там в гостиной горели огни, и свет их мягко тонул во мраке, а мы сидели, смотрели на эти огни, море, и я пел, а когда кончил, то из гостиной раздались вдруг аплодисменты.

      Он помолчал и сказал:

      – Как все это недавно, кажется, было.

      – Так недавно, что я, слушая тебя, и теперь не чувствую никакой разницы, никакой перемены.

      – Секрет вечной молодости нашли?

      – Да, я так же хочу жить, так же счастлива… Нет, нет, страшная проза, которая, как ржавчина, съедает все, так и не коснулась нашей жизни. Был один только период, когда чуть-чуть все не погибло.