Миры под лезвием секиры. Николай Чадович

теперь! – ухмыльнулся Зяблик. – А когда они тебя по полу валяли, не стыдилась?

      – А вы меня защитили? Прогнали их? – девушка вскинула заплаканное лицо. – Сейчас-то вы все смелые…

      – Пошли, – Смыков взял Зяблика под локоть. – Покурим.

      На кухне Зяблик соорудил себе огромную самокрутку из целой горсти самосада и желтоватого клочка газетной бумаги (на вес золота шла нынче любая макулатура) и скрылся за вонючей дымовой завесой, а добросовестный Смыков принялся перетряхивать мусорное ведро. Вскоре к нему присоединился и Зяблик, обшаривший давно не топившийся самодельный очаг и посеявший тем самым страшную панику среди тараканов, глянцевато-черных и невиданно здоровенных, давно сживших со света своих рыжих собратьев – прусаков.

      После того как на кухню, на ходу застегивая свой чемоданчик, явилась Верка, мужчины переместились в зал – переворачивать половики, отодвигать от стен мебель, ножами ковыряться в щелях. При этом была разбита стеклянная салатница и сломана ножка у тумбочки. Единственной же добычей оказалась бутылка самогона, спрятанная в побитом молью валенке.

      – Ага, – зловеще констатировал Зяблик. – Продукты питания на бимбер переводишь? Ряху разъела! А люди кругом с голодухи дохнут!

      – Да вы сами тоже вроде от ветра не качаетесь! – дерзко ответила осмелевшая хозяйка. – А бутылка бабушкина. Она на самогонке лекарственные травы настаивает.

      – Побудьте пока здесь, – сказал Смыков и, поманив Зяблика пальцем, направился на кухню.

      – Ну, как успехи, зайчики? – спросила Верка, мусолившая оставшийся от Зяблика бычок.

      – Пустое дело, – махнул рукой Зяблик. – Локш потянули.

      – Что? – переспросила она.

      – Осечка, говорю. Дырка от бублика.

      – И у меня ничего. Никаких признаков беременности, – сказала Верка, выкладывая на кухонный столик все, что полагалось Зяблику за сутки дежурства в засаде: нитку вяленой, сочившейся жиром саранчи, половинку черствой лепешки и кусок желтоватого неочищенного сахара.

      – Эх и загужуем сейчас, – Зяблик с вожделением потер руки. – Жаль, баланды никакой нет. От сухомятки уже кишки склеиваются… Пить будете?

      – Я не буду, – поспешно отмежевался Смыков.

      – А мне плесни, зайчик, – Верка вытащила из чемоданчика аптечную мензурку.

      После того как они, не чокаясь, выпили, Смыков глубокомысленно заметил:

      – Значит, вариант кукушки исключается?

      – Я вам это с самого начала доказывала, – Верка отщипнула себе крохотный кусочек лепешки. – Есть куда более простые и надежные способы репродукции потомства.

      – Проще-то не бывает, – пожал плечами Смыков.

      – А им, может, именно такой и нравится, – добавил Зяблик, энергично двигая челюстями.

      – Похоть они свою тешат. Вроде как солдатня в захваченном городе, – высказался Смыков, не столько любопытный, сколько дотошный. – Правильно я мыслю, Вера Ивановна?

      – Похоже на то, – кивнула она. – Заметьте, кого они выбирают. Под стать себе. Для варнаков это, наверное, и есть идеал красоты.

      – Какой туфтой приходится заниматься, – Зяблик сплюнул. – У профурсеток в манде копаться…