Между плахой и секирой. Николай Чадович

в ультразвуковом диапазоне.

      Все дружно бросились к Лилечке на помощь, но первым, как ни странно, успел Цыпф, находившийся от места происшествия дальше всех. Напрочь забыв прошлые обиды, девушка вцепилась в него, как испуганный детеныш обезьяны – в свою мамашу.

      – Ну все, все, – Лева гладил ее по волосам. – Он же мертвый, он не кусается…

      – Действительно, – сказал Смыков, раздвинув рукой заросли бдолаха. – Как он может кусаться? Головы-то нет.

      – Ты, Верка, права оказалась, – скривился Зяблик. – Жмуриков тут хоронить не надо… Сами на нет сходят. Но зато как перед этим выглядят… Тьфу!

      – И головы нет, и пальцев. На правой руке. – Смыков преспокойно продолжал осмотр неведомо откуда взявшегося трупа.

      – Может, отъел кто-нибудь? – высказал свое предположение Зяблик.

      – Кто здесь мог их отъесть? Мышки-норушки? Разве вы местную живность не видели?

      – Мало ли что мы видели… Прилетели стервятники откуда-нибудь.

      – Стервятники бы первым делом потроха склевали. Вон они, все наружу торчат. И печенка, и селезенка… Хоть анатомию изучай, – авторитетно заявил Смыков.

      – Ты, главное, позыркай, нет ли при нем какого-нибудь оружия.

      – Ничего! – Смыков ногой перевернул мертвое тело, которое тут же развалилось на части, как трухлявая колода. – Ни оружия, ни одежды. Если что и было, так те, кто его убил, все забрали.

      – Убили, думаешь? А не мог он сам загнуться, бдолахом обожравшись?

      – Нет! Вы, братец мой, сюда посмотрите. Голова отчленена вместе с ключицей, наискосок. Страшной силы удар! А пальцев потому нет, что он рукой прикрывался.

      – Башку надо искать, – сказал Зяблик. – По башке определим, кем он был на этом свете.

      – Если она тут осталась, то найдем… Так, упал он сюда… Удар, значит, с этой стороны нанесен. Следовательно, искать надо в том направлении. – Смыков взмахом руки очертил примерный район поисков. – Далеко она, конечно, улететь не могла, но метров пять я гарантирую.

      Остальные члены ватаги молчали, с почтением прислушиваясь к профессиональному диалогу бывшего убийцы и бывшего сыскаря, только Лилечка продолжала всхлипывать: «Какой ужас, ведь я на него чуть не наступила!»

      Отсутствовавшую голову отправились искать всем гамузом, за исключением женщин и Цыпфа, прикованного к месту объятиями не на шутку перепуганной Лилечки. Однако, вопреки прогнозам Смыкова, она не обнаружилась ни в пяти, ни даже в десяти метрах от трупа. Стали высказываться предположения, что, дескать, голову мог унести с собой убийца, пожелавший изготовить из нее памятный сувенир, или что обезглавленный прибежал сюда самостоятельно, совсем как оказавшийся в аналогичной ситуации петух (еще неизвестно, на какие чудеса способен наглотавшийся бдолаха человек).

      – Тут она! Нашел! – объявил наконец Зяблик, добравшийся чуть ли не до края плантации.

      Подняв за волосы черный, изъеденный молниеносным гниением обрубок, все еще взиравший на мир широко открытыми и на удивление ясными глазами, Зяблик спросил:

      – Может,