Фоторобот в золоченой раме. Сергей Зверев

тот, присаживаясь.

      – Ох, эти законопослушные менты. Ну, тогда по хорошему обеду. И по кофейку вдогонку.

      Вызвав официанта, Кац долго тыкал пальцем в различные блюда, дотошно выясняя их качество и количество. Так, рулетики, разносолы…

      Сделав обильный заказ, он задумчиво уставился куда-то в стену, думая о чём-то о своём, о потаённом.

      Платов вывел его из нирваны:

      – Ну и что у тебя за проблемы?

      – Да темно, как у негра сам знаешь где, – очнулся Кац. – Знаешь таких Левицких? Муж и жена.

      – Что, знакомые? – как можно равнодушнее поинтересовался оперативник.

      – Валерик, ты не представляешь, какие это поцы. – Урождённый одессит Кац обладал специфическим говорком и привычкой к вечному зубоскальству. – Грязные фуфломёты!

      – Не все же так кристально чисты, как ты, Йосик, – насмешливо произнёс Платов.

      – Вот нехорошо меня корить ошибками молодости, Валера.

      – Молодости, – хмыкнул Платов. Кацу было уже под шестьдесят, а история, когда он погорел, пытаясь всучить коллекционерам поддельного Сурикова, произошла всего год назад. Он вовремя сумел урегулировать отношения с потерпевшими, потерял деньги, но со статьи соскочил.

      – Приехали эти лимитчики в Москву года два назад, – начал повествование Кац. – И за это время поднялись лямов на десять евриков. Теперь у них две квартиры в элитных домах. Галерея. Прикид экстра-люкс. Такое можно сделать честно в нашей стране?

      – Чем они тебе не любы?

      – Знаешь, они нашли себе дойную корову. Бизнесмен такой есть по кличке Цеховик. Накормили его фуфлом на два миллиона долларов. Когда он им предъяву сделал, они его послали. А он человек непростой. Я бы на их месте его не посылал.

      – Почему?

      – Потому что кончится всё уголовным делом. Он вполне может написать заяву. И тогда тряхнут всех – мало не покажется.

      – Твоя-то забота какая?

      – Они Цеховику этюд Поленова продали. Так это мой Поленов. Деньги они мне за него полностью так и не отдали. Но дело не в этом. Если полиция в это дело встрянет, меня тягать начнут.

      – Фальшивый Поленов?

      – Настоящий! Наверное, единственный подлинник, который Левицкие за всю трудовую жизнь продали. Но я вашу контору знаю. Хоть ты сто раз прав, быстро виноватым станешь.

      – От меня что хочешь?

      – Если разборка начнётся, поможешь?

      Платов пожал плечами и внимательно посмотрел на собеседника. За Кацем был грешок при малейшем дуновении ветра в его сторону впадать в панику с криком «Всё кончено!». Похоже, сейчас был именно такой момент.

      – Мне насвистели, что Левицкие в честь Цеховика какую-то большую подляну замутили, – продолжил Кац.

      – Что, мочить решили?

      – Это слишком радикально, Валера. Даже для этих поцев. Они всё больше по провокациям.

      – Какую они провокацию могут устроить?

      – Да любую… Ты ешь, Валера, ешь. А то исхудаешь и никогда не будешь таким, как я. – Кац удовлетворённо похлопал себя по объёмному