Пикник на Желтой Мельнице. Мария Сорокина

расчудесно талантливых сотрудников.

      Почему же я все время недовольна? Потому что устала. Потому что работы очень много, а мне хочется чаще вот так уезжать. Но для этого надо, чтобы заказы в мое отсутствие выполнялись без сучка и без задоринки. Я скрестила пальцы по поводу приближающегося мероприятия, которое послезавтра должны были делать Андрей и Дима.

      К этому моменту бутылка розового наполовину опустела, а бри почти исчез. Стемнело, и все вокруг засветилось огнями. От красоты было больно глазам, и я начала рыдать. Этого мне тоже очень не хватало. Все было как-то некогда, да и Андрей очень всегда переживает, глядя на это.

      Когда закончила, я вспомнила про фуагру в сотерне, ожидающую в холодильнике, и почему-то про «Сабрину» с Одри Хепберн. Всегда обожала это кино. Досмотрела до занятия в «Le Cordon Bleu», где она поставила суфле в духовку, которую забыла включить, и заснула. Прямо на балконе.

      Парк

      Как и обычно, после ночного обжорства с возлияниями проснулась я не в лучшей форме. Заварила кофе и села читать в фейсбуке поздравления. Ощущались они как-то незаслуженно, учитывая, что разгул уже произошел, не дожидаясь наступления даты. Андрей написал в вотсапе: «Машенька, дружочек мой милый! С днем рождения тебя! Очень хочу чтобы ты была самая счастливая и веселая девочка. Очень тебя люблю». Какой он все-таки хороший.

      День обещал быть жарким, и в голове вяло шевельнулась только одна мысль – погулять в парке. Но не вроде Люксембургского сада, а каком-нибудь тенистом, с водой и высокими деревьями. В гугле такой нашелся быстро – Buttes Chaumont на противоположном берегу. Добираться до него нужно было на метро с пересадками.

      Я надела сарафан и спустилась по лестнице. Не успела я толком отойти, как на меня набросились туристические сумочки. Простенькие, грошовые с Эйфелевыми башнями и макарунами, но такие милые и так дельно сшитые, что из магазина я вышла с тремя. Пока переходила Сену, вспомнила о магнитах на холодильник. Андрей, как всегда, просил привезти. Только хотелось какой-нибудь небанальный.

      Лоток в ответ на запрос явился моментально. Там были, в основном, маленькие гравюры, но в углу пряталось несколько стопочек магнитов с черно-белыми фото Парижа. Я уже прицелилась на Собор Парижской Богоматери, но тут на меня глянула Одри Хепберн. В открытом черном платье, высоких перчатках, с женской трубкой и ослепительной улыбкой. Она, конечно, победила с большим отрывом и отправилась к сумочкам.

      Я обошла Собор, перешла по мостику с Сите на остров Сен-Луи, а потом на другой берег – тут уже можно было и в метро. Там я запуталась с пересадкой и вышла на улицу минутах в пятнадцати ходьбы от парка. Пока шла, стало жарко, но тут на углу обнаружилось тенистое кафе, очень парижское, с маленькими столиками на тротуаре и плетеными стульями, развернутыми на улицу. Решила, что сяду и выпью воды, но когда красивый бородатый бармен спросил, что бы я хотела, я почему-то заказала бокал розового.

      Мимо