¡Hasta Mañana!. Лена Ехова

и звук приземляющегося тела, должно быть, он грузный. Ну, не удивительно, давление, сосуды…

      – Да работа, сама знаешь, собачья! Только прилёг вздремнуть, а тут, вставай, тащись в гору. Хорошо тебе на пенсии…

      – Что случилось-то?

      – Откуда мне знать? Есть ориентировка, без подробностей.

      Очень вовремя мне попались на глаза блокнот и карандаш. Я вырвала лист, сложила его в два раза, нарисовала африканский документ, как я его себе представляю, и бросила на стол. После чего шустро зарылась в груду тряпок.

      – Эх, вставать неохота. Но некогда засиживаться, пора брать!

      И вот оно, уверенное крещендо в мою сторону.

      В ту же секунду в дверь кряхтящей ланью ворвался полицейский. Не замедляя темпа он пробежал комнату насквозь и выскочил во дворик.

      – Сдавайтесь или буду стрелять!

      Пауза, пыхтение, шорохи, словно кто-то подметает улицу. Ползает он там что ли?

      – Странно, никого нет. Обычно же все за кадками прячутся. Где она?

      – Не знаю, я своими делами занималась. Наверное, гулять пошла, достопримечательности посмотреть, приехала ведь всего на один день, не дома же сидеть!

      Полицейский вернулся в комнату.

      – А это что? Каракули какие-то… Похоже, её паспорт, надо же, у них ещё бумажные документы в ходу, прикольно. Хм, а она симпатичная! – голос, мне показалось, стал мягче. – Значит так, это я забираю. Скажи, пусть зайдёт ко мне в участок, там и пообщаемся. Только не сегодня, много дел! Ещё к соседям твоим топать. Гонсалесы что-то не открывают, притихли.

      – Так они вроде в город собирались.

      – Вообще рабочий день уже заканчивается. Короче, маньяна.

      – Не волнуйтесь, всё передам!

      Бежать отсюда как можно скорее.

      Стоп… Он чересчур точен в поисках.

      Конечно, это не может быть случайностью, им известно, кто я, ловятся сигналы чипа и крутофона. Так и на километр не продвинусь, раньше сцапают.

      Ещё раз без помощи хозяйки не обойтись. Если я правильно поняла, у неё периодически останавливаются преступники. Не исключено, что в доме имеются кое-какие противозаконные средства. Ничего другого не остаётся, кроме как идти ва-банк.

      Химена проводила офицера и вернулась в мою комнату.

      – Вылезай, испугалась? Он искал какую-то русскую.

      – Химена, он искал меня. Я и есть Мария Иванова и, получается, мне некуда деться и здесь опасно… Не знаю, как быть.

      – Для начала хотя бы принять душ, смыть с себя эту угольную пыль, – догадалась, значит. – А всё-таки, что ты натворила?

      – Да ничего, в том-то и дело! Я забралась, куда не следовало, исключительно из любопытства, и нечаянно стала свидетелем кровавого происшествия. Полагаю, к этому имеет отношение полиция. Иначе бы меня не просвечивали спецволнами. Вы же смотрите новости, может, там говорили о случившемся на шахте, что примерно в 38 километрах отсюда?

      – Не было ничего про шахту. Все новости про шахты я особенно внимательно смотрю. Тем хуже. О самых