Совака. Павлов А.

У них одни и те же признаки могут пересекаться в совсем разных, не родственных объектах. Создается ощущение, что они сами путаются в своих червяках и моллюсках.

      – Скорее всего, они придумывали, как им поделить своих опарышей в рамках какой-то одной теории, потом научный взгляд изменился, и жучков твоих стали классифицировать по новым критериям. Причем старые названия и признаки никто не отменял. Произошло наложение. И так несколько раз. Вообще-то, если в научном знании есть прогресс, то такие накладки неизбежны. Просто, по сравнению с историческими науками, биология имеет огромную скорость развития, – прокомментировал, размахивая пивной бутылкой, Денис.

      – Ладно, завязывай, кому это интересно? – я открыл очередную порцию пива. – У тебя, наверное, бывают более интересные истории из спортзала. Какую красотку ты теперь взялся прокачивать на тренажерах? Может тебе удастся развить какую-нибудь пассию до состояния жены?

      – Упаси боже! – поперхнулся Денис. – Давай лучше приходи к нам в клуб, я помогу тебе подыскать программисточку. Кстати, девушки твоей профессии частенько у нас тренируются. Блин, я еще не привык к тому, что ты у нас женатик, извини.

      – Может быть, ты мне там дворничиху лучше подыщешь, – вставил заскучавший Валера.

      Мы опять расходились ближе к полуночи. Довольный проведенным с друзьями вечером я заказал такси и отправился домой. Надо было кормить сову.

      Еще одна неделя

      Птица ела обычное мясо, но было видно, что ей после этого нездоровится. Срочно нужны были свежие грызуны с шерстью. На этот раз я решил ехать за мышами вместе с Леной, пусть полюбуется, как их шлепают, в конце концов, это она притащила сову, почему я один должен страдать при виде убийства невинных млекопитающих.

      Продавец узнал меня, он сообщил, что придумал, как умерщвлять мышей без лишнего визга, но за это потребовал еще доплату, пришлось согласиться. Он вытащил металлический поддон и молоток. Взяв мышь в левую руку, так чтобы торчала только мордочка, он прижимал ее ко дну поддона, стоявшего на кафельном полу, правой рукой брал молоток и резко с размаху бил мышь по голове. Голова сплющивалась, по поддону растекались мозги и кровь. Лена, молча, как завороженная, смотрела на это действо. Наконец палач собрал тушки в пакетик, мы расплатились и поехали домой. Всю дорогу супруга не проронила ни слова. Когда подъехали к дому и припарковались, она неожиданно обняла меня и очень эмоционально поцеловала, я уж и забыл, когда в последний раз мы так сладко и проникновенно лобзались.

      – Спасибо! Это было так здорово, я кончила там, в магазине, – сказала Лена и опять накинулась на меня.

      В понедельник я вновь увидел дарителя рубля, на этот раз его автомобиль стоял недалеко от моей машины. Я запомнил номер и, усаживаясь за руль, записал его карандашом на противосолнечном козырьке. Потом послушно поехал за ним, казалось, он повторяет мой ежедневный маршрут. Не доезжая километра до моей работы, он резко взял вправо, и я инстинктивно