Год. Алексей Радов

за жесть! – взревел было он, но получился лишь набор шипящих, – а больше не пришлось пока пытаться восстановить речь, укол стоявшего за спиной усыпил.

      Сначала слышал новые голоса, делал вид, умиротворенно где-то. Говорили сразу трое или более людей.

      Потом прояснилось, ничего такого, привстал. Что бы могло быть: все что увидел, скудный одноместный бокс, человека в белом халате – молодого и двух еще.

      – Очнулся! – радостно вскричал старший по званию, обратясь ко второму.

      Тот достал из кобуры пистолет и направил на него.

      – Что вы делаете! – закричал работник. – Прочь из палаты!

      – Заткнись, – приказал второй, и достав пистолет, направил на работника. – Молчи или зашибу.

      Тот показал готовность подчиниться, и непокорно вздохнув, перевел взгляд с пистолета на угрожающее лицо.

      – Кто тебя, – спросили его.

      Показал харизматично, – не могу говорить – и кашлянул, пытаясь, словно в гнезде открывает клюв, ловя пищу, изобразить типа «нет».

      С пистолетом усмехнулся и сказал очень ласково, словно доярке, благодаря за парное:

      – Отвечай, прошу, – и подозвал другого. – Покажи.

      Реципиент грохнул в стену палаты, затем прибавил угрозы ударом.

      – Больно, – кричал работник.

      – Помолчи, вообще получишь.

      Работник повел плечами. Потом закусил предплечье.

      – Звать тебя?

      – Зачем вам.

      – Не обманывай. Между делом, ты националист? – спросил Секста, точно уколол.

      – Не знаю, – ответил он.

      – А я нет. Так есть имя, человек?

      – Ладья.

      – Без шума. А ты, дорогой, ответствуй – и правду.

      Запоминал имена, но не с первого знакомства, зато гордился феноменальной «визуальной памятью», кроме, боялся расстроить походу переодетых бандитов, взяли в заложники – и, быстро вспоминал он, – надо не перечить, быть очень наблюдательным, найти способ оповестить полномочных.

      – Подъем, – оповестил безапелляционным тоном старший, так может человек в форме, превосходный отец – юноше.

      Слез с койки и стал одевать, подпрыгивая, брюки. Вдруг влетела девушка.

      С порога резко переменилась в лице – с беззаботней летней улыбки – на крайний испуг и отчаяние, почти появились нечастые слезы, не сводила глаз с собравшихся. Однако, тот прикрывал заразительную улыбку, и смотрел только на нее.

      – Ты ничего, – выпал в штабель один из этих. Действительно, девушка была необыкновенно хороша внешне – не старше двадцати пяти практикантка с натуральными бровями в немного неуместной прическе.

      В коридоре раздался шум, хлопки.

      – Кто? – махнул один ей пистолетом.

      – Снизу, но не уверена.

      Махнувший чуть приотворил дверь, заглянул в щель и элегантно прикрыл, громким шепотом говоря своему, там трое – показал забавно. Повторно проворно выглянул, вновь слегка открыл, прождал таясь, вдруг уже резво распахну в, дверное полотно чуть не