Ведьмак. Владычица Озера. Анджей Сапковский

своей очереди.

      И был один сон – странный, но очень приятный, – который то и дело возвращался в отрывках и мерцаниях, в неуловимых звуках и шелковистых прикосновениях.

      Милый, чудесный сон.

      «Хорошо, – подумала Кондвирамурса, прикрывая глаза. – Да будет так».

      – Похоже, я знаю, чем занимался ведьмак, зимуя в Туссенте.

      – Ну-ка, ну-ка. – Нимуэ оторвалась от оправленного в кожу гримуара и поверх очков взглянула на сновидицу. – Наконец-то ты что-то выяснила?

      – А как же, – горделиво сказала Кондвирамурса. – Увидела! Ведьмака Геральта и женщину с коротко стриженными черными волосами и зелеными глазами. Не знаю, кто это мог быть. Может, та княгиня, о которой пишет в своих заметках Лютик?

      – Видимо, ты читала невнимательно, – немного охладила ее пыл чародейка. – Лютик описывает княгиню Анарьетту детально, а другие источники подтверждают, что волосы у нее были, цитирую: «каштанового цвета, с сияющим, воистину злату подобным ореолом». Конец цитаты.

      – Стало быть, не она, – согласилась адептка. – «Моя» женщина была брюнеткой. Ни дать ни взять – настоящий уголь! А сон… хм-м-м… интересный.

      – Слушаю внимательно.

      – Они разговаривали. Но это был не совсем обычный разговор.

      – И что же в нем было необычного?

      – Большую часть времени она держала ноги у него на плечах.

      – Скажи, Геральт, ты веришь в любовь с первого взгляда?

      – А ты?

      – Верю.

      – Тогда я знаю, что нас соединило. Притяжение противоположностей.

      – Не будь циником.

      – Почему? Цинизм, говорят, доказывает наличие интеллекта.

      – Неправда. Цинизм, при всем своем интеллектуальном обрамлении, отвратительно неискренен. Я не переношу никаких неискренностей. Однако, коли уж мы об этом заговорили… Скажи, ведьмак, что ты любишь во мне больше всего?

      – ЭТО.

      – Ты из цинизма шарахаешься в тривиальность и банал. Попытайся еще раз.

      – Больше всего я люблю в тебе твой ум, твой интеллект и твою духовную глубину. Твою независимость и свободу. Твою…

      – Не понимаю, откуда в тебе столько сарказма.

      – Это был не сарказм. Это была шутка.

      – Терпеть не могу таких шуточек. Тем более не ко времени сказанных. Всему, дорогой мой, свое время, и время всякой вещи под небом. Время молчать и время говорить, время плакать и время смеяться, время насаждать и время вырывать, пардон, собирать посаженное, время шутить и время размышлять…

      – Время обнимать и время уклоняться от объятий?

      – Не принимай сказанного столь буквально. Давай примем лучше, что сейчас пришло время комплиментов. Любовь без комплиментов отдает физиологией, а физиология плоска. Говори мне комплименты!

      – Ни у кого от Яруги до Буины нет такой прелестной попки, как у тебя.

      – Везет же! Теперь ради разнообразия ты поместил меня где-то