Двойник господина П.. Дмитрий Александрович Бойко

одних командиров, так же как и чрезмерная ретивость других – всё это было причинами возникшей кровавой мясорубки. Да и правительство страны вело себя тогда непонятно как: невнятно, судорожно и порой противоречиво. Изречение о том, что ошибки политиков приходится исправлять военным, как никогда, подходит к тем событиям.

      Несмотря ни на что, 67я воевала достойно. Были и свои герои. Приходилось, правда, переучиваться на ходу. Здесь не Афган, тут даже горы другие. И не таежные леса, как в Бердске, где стояла часть. Появились в нашем лексиконе новые слова: «чехи», «зелёнка»; и вернулись уже забытые – «двухсотый», «трёхсотый». Знакомились с новыми видами растяжек и фугасов. Учились быстро и на совесть – экзамены принимала сама война…

      Страшные кадры той бойни, как оказалось, врезались в память навсегда. И разрушенный город, и трупы, и даже запах сгоревшего мяса – остаются со мной и ныне…

      После двухлетней войны, перемирие. И снова, уже в августе 1999-го, отряды боевиков попытались войти в Дагестан, но их остановили. Начался новый виток противостояния. Нашу бригаду отправили в Ботлих. Снова бои, потери. И опять неразбериха, суета, трусость, предательство. То свои же обстреляют, то на помощь не дозовёшься. Очень часто мешала вечная армейская «перестраховка» – когда вместо решительных действий начинали уточнять, перепроверять, да ждать разрешений сверху. Хорошо, что не все «болели» этим. Причём на низших уровнях командования, напрямую с командирами артиллеристов или вертолётчиков договориться всегда было проще и быстрее, чем это решалось на более высоком уровне.

      Вот в тот самый 99й год, я и «выпал» из своей жизни и попал в другую. О том, как это произошло, сейчас Вам расскажу.

      К тому моменту, я уже был майором и командовал ротой спецназа. Вообще, ротных стараются реже привлекать к выполнению боевых задач, вся нагрузка ложится на командиров групп. Но когда не хватает офицеров, ротные тоже участвуют и в засадах, и в поиске. Ну и на особо сложные задания ротный уходил сам, собрав группу из лучших бойцов.

      В конце августа я попал в плен… Нет, не в горах на выходе, и не на местном рынке. По дороге в штаб одного артдивизиона из 8го армейского корпуса.

      В тот день меня вызвал командир отряда подполковник Иванов и говорит:

      – Слушай, Александр Саныч! Надо бы в Чанко съездить, забрать от артиллеристов пакет для нас. Войска к наступлению готовятся, надо наши действия заранее согласовать, чтоб по нам потом не долбанули. Вертолёты пока летать не могут, погода видишь, какая попа. Кого отправишь?

      Я сказал, что поеду сам, так как мои командиры групп были кто на выходе, кто на дежурстве. Около Чанко были позиции артиллеристов из корпуса, которым раньше командовал генерал Рохлин. К сожалению, сам легендарный генерал тогда уже был убит, но его подразделения продолжали называть «рохлинскими», как бы отдавая этим дань памяти настоящему офицеру и патриоту.

      Командир продолжил инструктаж:

      – Дорога, в принципе,